Бриллиантовые яйца

Самойлов Алексей

От неё до Мамона всего три шага – один хороший прыжок. На крик мгновенно среагировали остальные двое охранников. А у того, кто держал Вадика, пистолет и вовсе был готов к стрельбе.

Но Витька, Витька тоже среагировал на этот крик! Он шёл позади Олеси и успел обернуться, приняв боевую стойку.

Мамон видел, как рука Олеси медленно поднимается. И тут раздались выстрелы. Стрелял тот, кто держал Вадика. Он моментально оценил ситуацию, опасность и понял, что кричащий не успевает перехватить ни Олесю, ни Витьку.

Выстрелов

было три, они не прогремели, а прохлопали – из-за глушителя на оружии. Витька оказался первым на линии огня – он прикрывал Олесю со спины. Но ведь он успел развернуться благодаря своей реакции и… принял удар лицом!

Как только Олеся услышала его вопль, она забыла о Мамоне и успела повернуться боком. Она увидела оседающего Витьку, и в тот же момент резкая боль выбила пистолет из её руки.

Вадик среагировал позже всех, потому что взвешивал аргументы «за» и «против». А надо ли ему это? После такого предательства он бы сам задушил эту тварь собственными руками! Наверно, за доли секунды он решил, что если спасёт её, то потом заставит раскаяться…

В общем, Вадик, вложив в удар всю свою злость, прыгнул и врезал стрелку ногой по морде. Тот, занимаясь пальбой, разумеется, не мог уберечься и повалился на землю, но пистолета не выронил.

Кричавший мамоновец перепрыгнул через тело Витьки и успел подхватить падающую на землю Олесю.

Мамон подобрал её пистолет – тот, конечно, не стоял на предохранителе.

Вадик успел пару раз врезать валяющемуся стрелку ногами в живот, пока тот не вспомнил, что он – каратист, а у Вадика связаны руки.

– Босс, с вами всё в порядке? – спросил другой.

– Она могла вас убить, – констатировал третий, беря пистолет Валентина из рук Мамона.

– Могла, – негромко ответил Мамон, глядя на тяжело дышащую, хрипящую девушку, которую поддерживал охранник.

Внезапно Мамон побагровел, будто всё происходящее до этого было фильмом, который резко прервался.

– Окажи ей помощь! – рявкнул он на одного телохранителя, – проверь, жив ли этот, – приказал он второму, кивнув на Витьку.

Затем Мамон подбежал к третьему и оттащил того от скорчившегося на земле Вадика.

– Я… это я стрелял! – хотел оправдаться парень, считающий, что спас боссу жизнь.

– Посмотри в кузове. Там должен быть Степанов! – приказал Мамон.

Олеся глядела на свою кровоточащую руку, и глаза медленно застилала туманная пелена. Сознание покидало её – навсегда ли, она не знала. Последнее, что она запомнила – стеклянные глаза Витьки и маску безумного спокойствия на его лице. Спокойствия от выполненного долга.

Глава 25. Кто виноват?

Чтобы второй раз подряд наступить на одни и те же грабли – для этого нужно либо очень этого хотеть, либо быть выдающимся человеком. Случай Мамона можно объяснить всё-таки вторым

вариантом.

Верить в то, что Бегемот опять объехал его на хромой козе, Мамон не желал. Но прежде чем рвать и метать, он кое-как дождался контрольного звонка из Бельгии. Спокойно усидеть на месте он не мог и излизал себе все губы. Мистер Сайленс был краток:

– Товар прибыл.

– Вы в этом уверены?

– Конечно. Вся партия. А с предыдущей вопрос так и не улажен?

– Это дело одного-двух дней. У меня к вам вопрос немного личного характера. Но он может кое-что прояснить.

– Я вас слушаю.

– Ваш сын Эрик, я знаю, до сих пор участвует в автогонках?

– Он борется за звание чемпиона в международной «Формуле-3000». Какое это имеет отношение к делу?

– Пока не знаю, – Мамон пролистывал лежащую на столе тонюсенькую папку – досье на Виктора Иноземцева, – в 1997 году ваш сын, выступая в «Формуле-Рено», перешёл в английскую команду «Джим Перес Рейсинг», заменив там русского парня. Что послужило причиной этого перехода?

– Тогда у Джима была лучшая команда. Он потерял своего пилота в аварии. Срочно был нужен другой пилот. Из действующих гонщиков Перес взял наиболее талантливого – Эрика. Я естественно не возражал.

– Русский пилот Иноземцев был родственником Переса. Скажите, мистер Сайленс, вы помогали вашему сыну делать карьеру в автоспорте?

– Да, – бельгиец понял, что врать бесполезно.

– В некоторых газетах тогда прозвучали очень грязные намёки в ваш адрес. Эрик Сайленс рвёт контракт с одной командой, выплачивает неустойку и переходит на место чудом выжившего русского пилота. Начиная чемпионат в одной команде, Эрик завершает его в другой победой. И это при отсутствии главного соперника, лидера.

– Я понимаю, на что вы намекаете, – Сайленс был спокоен, – но вы должны понять, что верить вшивым журналюшкам – глупо. Это их хлеб, и у вас в стране такое происходит постоянно.

– Аварию Иноземцева на автодроме в Бельгии подстроили по вашему приказу. Это моё мнение. А пишут, что ослабленная рулевая тяга треснула, – перед Мамоном лежал старый выпуск итальянского «Автомотоспорта», с переводом, – этот случай сравнивают с катастрофой Айртона Сенны в 1994 году.

– Этого никто никогда не докажет, – сказал Сайленс.

– Просто больше некому, потому что ваш враг умер, – сказал Мамон по-русски, а затем добавил по-английски: – я всё понял, мистер Сайленс. До свидания.

Мамон был верным патриотом страны, которую обворовывал. Дело есть дело, но трагическая судьба самого талантливого русского гонщика не оставила его равнодушным. Возможно, кроме двух подлецов – Сайленса и Переса, в мире не осталось людей, знающих правду о той аварии. Возможно, Иноземцев подозревал, КТО хотел его тогда убить. А может быть, всё это лишь ничем не обоснованные догадки.