Бриллианты и ржавчина
Шрифт:
Из гримерки выходили фанаты, в основном, конечно, девушки. Велз захотел, чтобы мы были последними на «приеме».
Охранник что-то сказал по-французски, и мы с Вельзевулом зашли в открывшуюся дверь…
POV Тилль Линдеманн.
Как только последние фанаты удалились из гримерной, я вновь услышал звук открывающейся двери. Ах да, менеджер – как же его звали? – сказал, что осталось еще двое.
Стоя спиной к двери и залпом опустошая стакан воды, я не видел, кто были эти оставшиеся. Да и это не особо интересовало меня.
– I’m afraid, -
– All is well. Don’t be afraid, - а вот этот голос принадлежал уже мужчине, и его я узнал. – Линдеманн, не стой ко мне спиной!
Я не смог сдержать улыбки и развернулся к своему хорошему давнему другу. Позже я пожалел, что сделал это.
– Я тоже рад тебя видеть, Велз, - я по-дружески обнял старого друга. – Что ты забыл на моем концерте?
– Решил свою мелкую сводить.
«Мелкая» недовольно пихнула его локтем в бок, вызвав у меня смешок. Впрочем, эта «мелкая» была не такой уж и «мелкой», ибо выглядела лет на девятнадцать. Но посмотрев на ее лицо, я понял, что готов разорвать Вельзевула на множество кусков, так как он сейчас откровенно поднасрал мне.
Лицо этой девушки мне не забыть. Только если мою память насильно сотрут. Широко распахнутые зеленые глаза, короткий, чуть вздернутый нос, полные алые губы, кругловатый овал лица… живое воплощение моей самой сокровенной мечты.
Да, Вельзевул меня просто подставил.
– Это Селестия, Тилль. Моя младшая сестра. Тащится по року, и по вам тоже, - представил мне свою сестру Велз.
– Очень приятно, Селестия. Мое имя Вы, вероятно, знаете, - я предпочел обойтись лишь улыбкой и кивком головы, обходя устаревшие формальности в виде поцелуя тыльной стороны ладони.
– Мне тоже очень приятно, герр Линдеманн, - она слегка улыбнулась, и в ее глазах появился едва различимый блеск.
Этот голос, мягкий, низкий и глубокий, я мог бы слушать вечно, и было бы совершенно не важно, о чем он твердил. Однако насладиться ее тембром мне не дал Пауль, решивший дать девочке автограф и порасспрашивать о какой-нибудь ерунде. Вот и отлично.
– Какого черта ты это сделал, Вельзевул? – я с трудом удержался, чтобы не схватить друга за грудки.
– Спокойнее, дружище, Селестия тебя обожает, - он хитро улыбнулся. – Тем более, она совершеннолетняя.
– Ты привел сюда свою сестру, чтобы отдать мне?
– Нет, просто чтобы познакомить. Если честно, не будь у нее жениха, я бы с удовольствием вас поженил.
– Сколько ей?
– Восемнадцать.
– Она младше моей дочери. И меня заодно, на тридцать три года. Тебе не кажется это странным? Пусть у нее и не было бы жениха.
– Она у меня любит мужчин постарше, - Велз улыбнулся во все тридцать два.
Господи, сделай так, чтобы эта девочка либо исчезла без следа из моей
– Предложи ей встретиться, Тилль, - уже серьезно сказал мужчина. – Я уверен, вам двоим есть о чем поговорить.
– Что ты имеешь ввиду?
– Она у меня неглупая, друг. В свои восемнадцать мыслит как человек, повидавший самые страшные ужасы жизни.
– Хорошо, скажешь ей сам об этом, ладно?
Вельзевул кивнул, и в этот момент Селестия вернулась к нам.
Мы немного разговорились. Это действительно была умная девушка, но в ее характере скользила какая-то детская искра, из-за чего она казалась очень милой. Вскоре Селестия сказала Вельзевулу на английском, что очень устала и хочет спать, Вельзевул сказал ей ждать его около входа в гримерную, и девчушка вышла из помещения.
– Она очень милая, - сказал я, провожая ее фигуру взглядом.
– Ха, ты бы знал ее характер! Выглядит милой, как ребенок, которого хочется опекать, а на самом деле – дочь Сатаны с мозгами Ницше.
– Зря ты сказал мне это.
– А что?
– Теперь я хочу на ней жениться.
========== Глава 20. “Запчасть импровизации” (по просьбам трудящихся) ==========
POV Селестия.
Я с трудом удержалась, чтобы не оторвать этому дитю Ада его красивую голову и не засолить ее и обезглавленное тело в формалиновом растворе, дабы потом отправить в Петербургскую кунсткамеру в предварительно защищенную пентаграммой витрину. Думаю, смотрелось бы неплохо, если бы тело держало под подмышкой голову, а внизу витрины красовалась табличка с надписью «Вельзевул, верховный демон Вожделения. Второй круг Ада».
Однако демон успешно уклонялся от всех летящих в него предметов наподобие кастрюль, сковородок (жаль, что не из ангельской стали), ножей и вилок, пока открытая солонка не попала отвлекшемуся на мгновение последователю Люцифера в глаз. Собственно, находились мы на кухне того самого рок-бара, и поэтому под мои кривые, растущие не из того места верхние конечности попадались только предметы, предназначенные вовсе не для швыряния их в хитрофилейных демонов Вожделения, а для готовки. Но я, наплевав на формальности, как истинная женщина, бросала в своего так называемого «брата» только те вещи, которые в руках представительницы прекрасного пола становились оружием массового уничтожения.
– Ай! – Вельзевул вскрикнул и тут же закрыл пострадавший глаз рукой.
Гнев улетучился, как джин из своей бутылки, - моментально и бесповоротно, а на смену ему пришла жалость.
Отбросив чугунную сковородку, от которой, в принципе, толка не было бы никакого, я направила свои нижние конечности в сторону поверженного демона, который, держа правый глаз закрытым рукой, осел на пол.
Вот так мы и сидели, на сером полу кухни. Я – обнимая демона за шею и прижимая к своей груди, он – тря глаз и тихо меня обзывая.