Бриллианты и ржавчина
Шрифт:
– Не хочу, чтобы такое очаровательно личико было испорчено, - сказал он тогда.
Однако изувечить другие части моего тела он не побрезговал.
Он резал мои ноги, живот, грудь, шею, даже поливал мои руки кислотой, и теперь на них остались отвратительные раны от химических ожогов.
Но я все еще верю. Прошло, скорее всего, только несколько суток. Хотя я вырубалась несколько раз, но понятия не имела, на какой промежуток времени, мне все равно казалось, что прошло не так уж и много.
Это было больно. Очень больно.
Откуда
Я не хочу это. Лучше разорвите меня.
Кажется, внутри осталось что-то, оставленное без присмотра…
Эта боль… нет. Она не одна. Боль не приходит одна. Их всего множество – этих болей… Они привлекут твое внимание, они запятнают тебя, они возненавидят тебя, они завладеют тобой… держите меня, спасите меня, пока они спят…
Пока они спят…
========== Глава 24. “Побег из Шоушенка” ==========
POV Селестия.
Кроули отложил нож и, взяв свой стакан, оценивающим взглядом посмотрел на меня. Демон отпил виски и снова взял оружие, но бокал на место не ставил. Кажется, он постоянно ходит с этим стаканом, а алкоголь в нем не заканчивается. Наверное, это что-то типа своеобразной фишки, как у героев фильмов и мультфильмов. Будь Кроули человеком, рак печени ему точно был бы обеспечен. Или что еще…
Я посмотрела на свою руку – теперь ран на ней было еще больше. Вся в крови, вряд ли на коже можно было бы найти хотя бы сантиметр целой, не изрезанной и не пораженной ожогами. Кажется, рука онемела от боли, но зато я ничего не чувствовала. Что ж, пусть это будет моим блаженным онемением.
Несколько лет назад, когда еще жила с мамой, я часто натыкалась на сведения о Второй мировой войне. Особенно много было упоминаний и едва ли не подробных рассказов о концлагерях и пытках, которым подвергали солдат, как правило, русских. Всех тех, кто проживал и был гражданином СССР. Я смотрела, читала и видела перед глазами, как эти солдаты, измученные и израненные, не сдаются, не ломаются, зная, как много жизней зависит от них, от каждого из них, зная, что дома их ждут – но, увы, вряд ли дождутся. Как сильны были эти люди, насколько железной были воля и дух их. Пожалуй, это была вторая причина (или даже первая), из-за которой я не ломалась, не позволяла окружающим людям унизить меня. Тогда все мои проблемы казались просто короткими тонкими нитками, которые сплелись в один, наверное, такой же маленький клубок.
Ведь ты не сдашься, да, Селестия? Ни в коем случае. Ты столько терпела оскорблений и душевных мучений, что теперь твой дух должен быть совершенно не сломим. И плевать, насколько больно телу – ведь если воля нерушима, то и тело будет таким же. Тебе нужно просто взять себя в руки и забыть про боль, и продолжать
– Пора внести разнообразие в наши игры, тебе так не кажется, лапуля? – Кроули взял какой-то длинный тонкий предмет, напоминающий шприц.
Демон подошел ко мне, поднес шприц к лицу…
Я не помню, что тогда случилось и что я чувствовала. Было только ощущение стекающей из глаза по щеке и переносице густой крови. Я потеряла сознание, а когда очнулась, не понимала, сколько времени прошло. Потому что солнца в том подвале не было видно, часы на его стенах стояли, а я просто больше ничего не видела.
Кажется, тогда Кроули потерял интерес к своей «игрушке». Во всяком случае, сюда он больше не приходил. Только иногда появлялись его демоны, чтобы проверить, живо ли еще это тело.
Порой, я сама начинала сомневаться в этом. Нельзя было что-то вспомнить, невозможно было различить, сон все это или явь. Хотелось закричать, но крик оставался где-то глубоко внутри, словно что-то сдерживало его. А боль была всегда, и наяву, и во сне, которые я не могла опознать.
Просто была одна.
POV Люцифер.
Винчестеры едва не выбили дверь. Они втащили в особняк чье-то тело, Сэм держал его за ноги, а Дин – за руки. Охотники подобрались к дивану и бросили тело на него.
Видимо, это был один из демонов Кроули, потому как парни стянули мешок с его головы и, посадив, посмотрели на меня.
Через пару секунд демон очнулся, и лицо его показало такое удивление, как если бы какой-нибудь смертный человек столкнулся лицом к лицу со своим Творцом. Да уж, неудачное сравнение…
– Создатель! – выдохнул он.
– Он самый, паскуда, - раздраженно ответил я. – Где Кроули прячет девчонку?
– Я не могу этого сказать, Создатель, - он опустил голову, глядя на меня исподлобья.
– Тогда тебе, может быть, помочь? – произнес я, и в моей руке появился меч архангела.
Впрочем, это не помогло. Скорее всего, этот демон действительно не знал о местонахождении Селестии – в конце концов, я могу сломить волю любого существа, а демоны не так уж и сильны духом.
Винчестеры были в шоке от того арсенала пыток, который я им продемонстрировал. Конечно, они вряд ли захотели оказаться на месте сего моего порождения.
– Где ее искать? – тихо спросил Сэм.
– Как видишь, я пока не знаю, - ответил я.
– Зато я знаю!
Этот голос… этот голос я узнаю среди миллионов других, даже если мне сотрут память, что в принципе невозможно.
Я с большим трудом смог обернуться. И вот он стоит передо мной, живой, улыбающийся – такой же, как и в день его, как оказалось, лживой смерти. Только куртку сменил на черную.
Дин и Сэм были в таком же шоке, как и я. У обоих Винчестеров челюсти едва не доставали до пола.
– Гавриил?.. – слова давались мне нелегко.
– Собственной персоной, Люси! – брат лукаво сощурился.