Британский вояж
Шрифт:
Глава 7
Крым. 22 сентября 1854 год.
Корреспондент Уильям Рассел скакал на лошади в арьергарде дивизии. Впереди уже шел бой. Издалека виднелись только дымки от ружейных выстрелов над изгородями и виноградниками.
Грозовые раскаты пушечных выстрелов с моря почти не прекращались. Союзный флот обстреливал неприятеля над обрывом Альмы. Русские были почти совсем рядом, солдатские штыки грозно блестели на солнце.
Воспользовавшись численным преимуществом, англичане и французы все же решили обойти русские полки и окружить виноградники.
Уильям еще вчера потерял приятеля
Скоро русских все же выбили с ближних виноградников. Около сотни отчаянных французских солдат уже карабкались на соседний высотный берег Альмы. Как только французы заняли высотку, сразу же началась новая атака. Английские и французские пехотные полки смешались и с ревом бросились через поля и сопки. Однако их поджидали. Впереди оказалась цепь земляных валов, причем хорошо замаскированных. Выглянули хищные дула пушек и началась беспорядочная стрельба по атакующим. Но больше всего пугали выстрелы из перелеска. Застрельщики били четко и наповал. Никто не предполагал, что у русских окажутся дальнобойные нарезные винтовки.
Черный дым от горящей татарской деревни не позволял рассмотреть, что происходит на правом фланге. Однако, похоже, атака англо-французского корпуса почти сразу же захлебнулась. Пехотинцы отступали, оставив на поле сотни лежащих солдат. Хорошо что еще корабли с моря сдерживали русских артиллеристов.
После небольшой передышки, полковник Честер и Коуэн приказали солдатам двигаться к земляным валам отдельным группами, а не боевым строем. Хотя Рассел плохо разбирался в военной тактике, но наверняка это было верное решение, предотвращающее напрасные жертвы.
На белом жеребце к корреспонденту приблизился полковник Гаррисон:
— Уильям, советую вам переждать бой в деревушке за холмом. Скоро здесь будет по-настоящему жарко!
— Сэр, вы не видели Ридика?
Полковник покачал головой и помчался к левому флангу, где солдаты готовили пушки. Уильям все же воспользовался советом полковника и вскоре укрылся в уцелевшей деревушке. В каждом доме прямо на полу лежали тяжелораненые. В большом доме организовали полевой госпиталь. Однако пушечные залпы русских доносились и до деревеньки. Один снаряд с грохотом попал в крайний дом. Вверх взметнулась масса горящей соломы, дерева и земли в виде раскаленной горящей массы. Хорошо в крайнем доме сейчас никого не было. Однако вскоре прилетело ядро и упало у изгороди, наповал убив солдата.
Уильям помогал заносить тяжелораненых в полевой госпиталь. Лекари трудились без устали, совершенно забыв про отдых и пищу. Даже раненых офицеров оказалось невероятно много. Офицерами лекари занимались в первую очередь.
К вечеру пушечные канонады почти замолкли. В деревню примчался молодой лейтенант и привез радостные вести. Бригада Кондрингтона все же принудила русских откатить пушки. Гвардейцы перешли реку Альма и заняли противоположный берег. Отважные гренадеры стерли в порошок две больших пехотных колонны неприятеля и с левого фланга ворвались прямо на вражеские батареи. Вялые русские батальоны отступали. Битва за Альму была выиграна!
Редкие пушечные выстрелы откатились уже миль на пять. Уильям оседлал лошадь и поехал к реке. Уже почти стемнело. Корреспондент пересек небольшой ветхий мостик, который чудом уцелел. На противоположном берегу
Ужинали затемно, сидя, в буквальном смысле, между живыми и мертвыми. Это была ужасная ночь. Сон все никак не приходил. Стоны и крики раненых будто пронзали мозг. Молодые офицеры и солдаты вставали и наполняя фляги, приносили воду раненым, пытаясь облегчить их боль.
Утро было серым и промозглым. Стоял легкий туман и необыкновенная оглушающая тишина. По берегам реки уже растянулись палатки. Уильям покинул деревушку, юдаль боли и скорби, и поспешил в палаточный лагерь. Солдаты чистили оружие и варили еду на кострах. Неспешно переговаривались, иногда даже слышался приглушенный смех. Корреспондента окликнул офицер с перевязанной головой, в котором Уильям с трудом узнал полковника Гаррисона. Полковник будто постарел за эти сутки сразу на десять лет. У него был страшный стеклянный взгляд.
— Уильям, так и не нашли своего приятеля? — вымученно улыбнулся полковник.
— Нет, сэр.
Полковник показал на большой шатер.
— Вас разыскивал лорд Раглан.
Корреспондент кивнул и быстро поспешил к шатру.
Командир экспедиционного корпуса, фельдмаршал Раглан, встретил тепло и даже попросил молодого адъютанта налить гостю рюмочку виски.
Уильям растерянно смотрел на крупного седого мужчину с пустым рукавом вместо руки, легендарного британского фельдмаршала Раглана.
— Мистер Рассел, с прискорбием сообщаю, что ваш приятель Ридик вчера погиб. Также как и полковник Неджил. Напоролись на засаду русских восемь миль южнее.
Рассел печально вздохнул:
— Очень жаль. Вчера была страшная битва.
— Самое страшное еще впереди, мистер Рассел. Скоро мы выдвигаемся на Севастополь.
Фельдмаршал исподлобья взглянул на гостя:
— Мистер Рассел. Мы потеряли гораздо больше людей, чем рассчитывали. Я готовлю донесение в Лондон, и это донесение не должно отличаться от статьи в «Таймс», которую вы вскоре напишите. Думаю вы меня прекрасно поняли?
Корреспондент слегка замешкался.
— Так о чем я должен писать?
— Вы не должны писать о первом неудавшемся прорыве. Сами видели, английские и французские полки бились смело и самоотверженно. Как только прорвал первую линию обороны — русские сразу начали отступать.
— Но русские долго сдерживали оборону, причем значительно меньшими силами. Даже британские солдаты считают их настоящими храбрецами.
— О деталях боя в Лондоне знать вовсе не обязательно. Запомните, мистер Рассел — историю всегда пишут победители. Ступайте, надеюсь мы друг друга поняли…