Бродячие мертвецы
Шрифт:
— Нет, Василь Петрович. Во-первых, это длинная история, а, во-вторых, я привык обходиться без револьвера. Он мне только карман будет оттягивать.
— Ну, как хочешь. Запасную машинку я, на всякий случай, захвачу. А ты готовься. Ясно-понятно?
— Понятно…
3. Пьяный гармонист
Ужинающих в столовой Дома крестьянина [4] села Дубовского было мало и они не обратили почти никакого внимания
4
Сельский ночлежный дом.
На вошедших были мятые кепки и ватные куртки, из-под которых виднелись, так называемые, рубашки-толстовки с матерчатыми поясками, а под мышкой у каждого торчал брезентовый портфель.
Так обычно одеваются в сельских районах городские представители всевозможных мелких заготовительных организаций. И таких горожан, жадной саранчей набрасывающихся на скудные остатки плодов крестьянского труда, уцелевшие после государственных поставок, жители подсоветских сел и деревень весьма недолюбливают.
— Ну, Шура, чем будем кормиться? Своим? — спросил старший из портфеленосцев у младшего, садясь за накрытый грязной и липкой клеенкой столик на ветхую скамейку, закачавшуюся с угрожающим скрипом.
— Что вы, Василь Петрович? — вполголоса возразил младший. — Сразу хотите нам здесь рекламу создать? На ваши закуски из закрытого распределителя все Дубовское смотреть сбежится. Не думаю, чтобы нам это было выгодно.
— Ты прав. Придется попробовать домокрестьянскую стряпню, — со вздохом согласился старший и подозвал лениво проходившего мимо парня с мокрой тряпкой в руках вместо салфетки:
— Эй, товарищ подавальщик!
— Чичас, — откликнулся тот, даже не взглянув в сторону позвавшего его и нырнул за досчатую перегородку в кухню.
Прошло четверть часа. Парень с тряпкой не появлялся. Дохватов начал возмущаться:
— Безобразие! Куда его черти занесли? Сколько же можно ждать?
— Не волнуйтесь, Василь Петрович, а лучше наблюдайте окружающую обстановку, — успокоительно сказал Холмин.
— Да, что тут наблюдать? Грязно, холодно и погано, как в любой столовке домокрестьянской ночлежки…
Через полчаса парень, наконец, появился, но к их столу соизволил подойти лишь после того, как Дохватов вторично позвал его.
— Вам чего, граждане? — спросил парень и, не глядя на них, лениво стал вытирать мокрой тряпкой настольную клеенку.
— А что у вас есть? — осведомился Дохватов.
— Борщ, каклеты и каша.
— Еще что?
— Так это ж полный ужинный камплект. Чего ж вам еще?
— Борщ с мясом? — спросил Холмин и получил не совсем вежливый, но обстоятельный ответ:
— Откуда? От сырости? У нас мясной борщ
— По каким? — поинтересовался Дохватов.
— В день 1 мая и на Октябрьскую революцию.
— Может быть, котлеты мясные? — со слабой надеждой в голосе спросил Холмин.
— Картофельные! — сразу разбил его надежду парень с тряпкой.
— Жаль. А каша какая?
— Ячменная.
— С остюками?
— Есть, конечно, и остюки. Поскольку очистка крупы не особо качественная. Но жевать можно. Ежели не торопясь.
— Ясно-понятно, — сказал Дохватов. — Тащите нам все это. Попробуем… Как с выпивкой?
— Водка и вино всегда имеются.
— Вино-то, надеюсь, виноградное?
— Плодо-овощное.
— Какое?! — воскликнул удивленный Холмин.
— Союзвинплодовощ его знает, какое оно. Вроде из фруктов с овощами. Пьющие не обижаются. В голову ударяет… Принесть бутылку?
Дохватов протестующе замахал на него руками.
— Давайте не надо. Еще отравимся.
— Мы людей не травим, — обиженно пробурчал парень, отходя от стола.
— Принесите нам две стопки водки по сто грамм, — крикнул вслед ему Дохватов.
Прошло еще не меньше четверти часа, прежде чем парень принес две тарелки бурого, подозрительного на вид борща. Тарелки были полные, и в каждой из них он купал большие пальцы своих рук. Дохватова передернуло.
— Вы, товарищ подавальщик, в каждой тарелке свои пальцы моете? — свистящим полушепотом спросил он.
— Как мою? — не понял тот.
— А вот так, как сейчас.
— Граждане! Ну, чего вы из меня жилы тянете? У нас не ресторан. Подносов нету. Надо-ж понимать, — заныл парень, ставя тарелки на стол.
— Давайте не будем хамить! — оборвал его Дохватов.
Парень на секунду опешил, но потом его круглая, веснущатая физиономия побагровела, белобрысые брови двумя дугами поднялись вверх, такие же белобрысые ресницы заморгали и он начал орать:
— Что?! Как вы сказали? А ну, повторите! Да я вас привлеку к ответственности за оскорбление личности при исполнении служебных обязанностев. А ну, повторите!
— Заткнись, ты, суслик! Чтоб тебя побрали бродячие мертвецы, — зло вырвалось у Дохватова.
Холмин предостерегающе схватил его за рукав.
— Василь Петрович!
Но было уже поздно. На физиономии парня изобразился панический ужас, и он, как ужаленный, отскочил от стола, смахнув с него тарелку с борщем. Бурая жижа лужей разлилась по полу. С минуту простояв столбом, парень кое-как пришел в себя и заговорил плачущим голосом, ища поддержки у сидящих за соседними столиками. При этом он усиленно напирал на окончания слов, приставляя к ним мягкий знак:
— Товарищи! Граждане! Что же это такое делается? Приходють. Требують мяса. Плодоовощное не пьють. Обзывають сусликом. И пужають. Бродячими мертвецами пужають. Это что же, я вас спрашиваю?