Броненосцы Петра Великого -ч.3 Петербург
Шрифт:
Петр, чуть ли не благоговейно рассматривал альбом. Перелистывал страницы, возвращался обратно, к общим планам. Мастера явно хорошо потрудились. Слова тут были лишними. Тихонько сидел на стуле.
Петр перелиснул последнюю страницу. Набил трубку, подтолкнул ко мне кисет, а сам встал к бюро с бумагами и достал оттуда главный ингридиент для письма. Разлили.
— За город
Провозгласил Петр.
— За Петербург.
Внес свое уточнение. Петр покатал усами слово.
— За Петербург.
Выпили. Окутались клубами дыма. По новой
Все, государь запал. Даже смету затребовал, и что странно, не испортил себе настроения кругленькими цифрами.
— Этим летом и начнем
Спокойным голосом, не отрываясь от альбома, заявил Петр.
Чуть трубкой не подавился. Государь поднял на меня насмешливый взгляд, любуясь, как давлюсь дымом.
— Али не готов город свой строить?
— Твой город, государь. Нам там только жить.
— Верно речешь. Что у тебя еще?
Если честно, все из головы вылетело. Что там еще было? Ах да!
— Государь, трудности у меня с кадрами.
Петр только хмыкнул.
— Офицеры, чин имеют, а знаниями подтвердить его не могут. И заменить их некем, так как остальные не лучше.
— И что мыслишь?
— Надобно закрепить экзамен ежегодный, и по знаниям, и по силе и по сноровке — а то, что это за генерал выходит, который только кряхтеть может, и ему пара слуг в горку подняться помогают. Распишем артикулы, чтоб каждому чину — знания соответствовали да набор ухваток, которые офицер продемонстрировать должен будет. А то случается и такое, что командир и доклад написать не может, и солдату продемонстрировать лично приемы с оружием не в силах. Куда это годно? А они еще и дворяне — поперек им слова не скажи. Унял бы ты, государь, эту вольницу. Коль взялись служить, так пусть служат! А коли ты еще укажешь, что молодые дворяне должны свой титул службой закрепить, и только тогда они в право войдут — совсем хорошо станет. А то видал этих молодых барчуков. Папенька за него всего достиг, а сынок только и годен, что покрикивать.
— Эк ты загнул. Роды боярские из корней Руси растут, а ты вершки им рубить вздумал?
— Государь! Не рубить! К чему тебе бездельники? У нас ведь каждый человек на вес золота. Коли будет такой указ, отцы сынам сами баловать не дадут. А уж о тех, кто ноне чины по табелю выслуживает, и подавно речи нет. Коль дослужил до звания дворянского — честь тебе и хвала. А вот сыну его, честь еще подтвердить перед тобой, государь, надобно будет.
Петр хмыкнул еще раз.
— А коли дочки народятся?
— Вот тут будет у меня еще одна просьба к тебе. Школу благородных девиц, что под рукой сестры твоей — хочу на большое дело приспособить. Бабы, они хозяйственные, копейку к копейке сцепить сумеют. Подучим их сполна, у меня и специалисты привезены итальянские — и поручим им за тратами из казны следить. Ревизии проводить. А потом может и казначеями, в приказы рассадим. Будет у тебя и резерв людей, и девицы отслужить титул смогут. Будет всем единый спрос! Каждый дворянин
— У тебя, небось, и опись соответственная заготовлена?
И чего такого смешного сегодня во мне есть? Может, ширинка не застегнута? Так нет у меня ширинки, штаны сбоку застегиваются. Вытащил три сшитые листка. Молча передал Петру.
— Еще чего?
— Вот, казачьи старейшины передали послания — говорят, назревает нехорошее на порубежье. Просили прислушаться к их словам.
Передал пакет Петру, он взял и отложил в сторону. К слову, мои сшитые листочки с очередной бомбочкой под дворян Петр оставил поверх альбома. Может и действительно подумает.
— Про границы мне ведомо. Что сам сказать можешь?
— Не могу государь. Мотаюсь через всю страну, даже по сторонам оглянуться не успеваю. Вот об османах сказать могу. Зреет у них недовольство, и никакие посредники султана не удержат. Султана просто не станет, а будет другой султан. На его бы месте, всех недовольных посылал отвоевывать Константинополь. А после неудачных штурмов казнил бы зачинщиков, как обещавших и не справившихся.
— Ты думаешь, что речешь?!
Ну вот, снова родной и знакомый государь, а то уж не по себе становилось.
— Петр, защита Константинополя ноне сильна как никогда, а дальше будет слабеть, люди будут уведены от стен мирной жизнью. Теперь самое время! Коли наши послы в Измире намекнут султану, что мы готовы уменьшить под стенами Константинополя численность его недоброжелателей — султан с радостью за этот выход схватиться. Трон под ним явно шатается, самое время избавиться от тех, кто может его свергнуть. А нам этот султан еще и должен останется.
Петр задумался. Интриги он явно умел лучше меня заворачивать.
— А Константинополь точно устоит?
— Коли не больше чем полусотней тысяч, да нам шепнут заранее — точно. Коли сотней, устоит, но будет много крови. Надо намекнуть султану, про ограничения. Лучше несколько раз повторить, чем один раз, но много. И еще. Такие подарки бесплатными не бывают. Можно будет и восточный берег Черного моря под свою руку взять. И султану о том говорить не надобно. Хотя, потом он может пенять зачинщикам — мол, вот что из-за вашей затеи вышло, потеряли еще земли. А коли замирились бы с Россией, было бы все по-старому…
— Гладко складываешь. Что, так во флоте уверен, что уже и на восточные берега замахиваешься?
— Прошлым летом флот Черноморский у тех берегов маневры проводил. Некому там сопротивляться. Сильные крепости в осаду возьмем, на измор, с моря и с суши. А слабые крепости нам не противник. Писал все в отчете тебе, государь.
— Ладно, подумаю над словами твоими. Ступай. Завтра к обеду будь в Преображенском, совет военный соберу.
На этот раз не спросил, чего у меня еще намечено. Значит все.