Броненосцы Петра Великого -ч.3 Петербург
Шрифт:
Титанический труд. Ведь следом на очередь встанут две ветки — полутора тысячекилометровая ветка Севастополь — Ростов на Дону — Воронеж — Липки — Тула — Москва. И примерно такая же — Москва — Ярославль — Вологда — Архангельск.
Жуткая перспектива. Работы на столетие.
Хотя, с другой стороны — единственная, более или менее известная мне стройка железной дороги — это БАМ. Много о ней разговоров было. И легенд много ходило. Но в принципе, самое важное на текущий момент — 3 тысячи километров основной трассы построили за 12 лет, примерно 25 тысяч человек. Путем несложных подсчетов можно сказать, что дорогу от Москвы до Петербурга такой толпой построят
И это еще не все минусы. Железная дорога — это Рубикон. Ничто так не поменяет жизнь страны, как возможность добраться из Петербурга на Урал или в Севастополь за неделю. Более того, железная дорога — это связь вдоль нее. Это скорость распространения новостей и докладов умопомрачительная, по нынешним временам. Это возможность обеспечить переброску войск. Это всесезонность. Много еще чего.
Но железная дорога, это еще и потребность в тысячах грамотных людей обслуживающего персонала, это часовые пояса, которых еще нет, и никто не знает, с чем их едят. А ведь они, часовые пояса, так и появились в моей истории — развившиеся железные дороги потребовали составления расписаний для каждой станции, и делать это по солнечному времени каждого места выходило слишком накладно. Вот и настояли железнодорожные компании на унификации времени по часовым поясам — с тех пор люди начали жить не по солнечному времени, а по унифицированному. Такой, очередной, мелкий, штришок к картине железных дорог.
В ворохе проблем, связанных с дорогой уже особо не выделяется необходимость разработки арматуры управления ей — семафоров, станций, топливной инфраструктуры, диспетчеров. А еще разработка и испытание подвижного состава, тестовые столкновения, расчет ресурса, ремонтные мастерские… Ужас. Не доживу!
Все эти минусы не помешали открыть при Промышленном Союзе, предприятие «Русские железные дороги», куда и вложить шесть миллионов рублей. Да! Мазохист! Еще и с уклоном в трудоголизм. Но если честно — надеялся найти людей, на которых спихну всю эту головную боль с дорогами. Сам не потяну точно.
На самом деле, деньги были вложены не в само предприятие, в связи с невозможностью пока проведения профильных работ, а в Русский банк — вызвав довольное повизгивание всех финансистов, даже тех, кто в штате банка не состоял. Но смысл вложения не изменился — деньги пойдут на строительство дорог. Когда будет, кому и чем строить.
Полученный с аукциона капитал считался казенными, и соответственно, мне не досталось из этих сумм ни копейки. Ну, почти, ни копейки…
Зато заявки на распределение финансирования по заводам, причем не только по своим, но по всем заводам, вошедшим в промсоюз — сделать было вполне в моих силах, как доверенного лица, отвечающего за финансирование строительства города. Мысленно понимая, как именно сошел на кривую дорожку Меньшиков, в моей истории, при строительстве Петербурга — соблазн был действительно велик — старался быть справедливым и объективным, распределяя средства.
Визги финансистов превратились в стоны. Ничего, они у меня еще не так запоют. Вот закончится у нас свалившаяся с неба манна — будем, как ужи на сковородке прыгать, так как остановить запущенные маховики работ выйдет едва ли.
Намекнул этим солидным дядькам, что, для освоения денег, которые Русь может, не одно десятилетие копила — надо много грамотных людей. И что готов хлопотать перед государем о предоставлении «подъемных» всем эмигрантам,
Тут следует сделать небольшое уточнение. Понятное дело, столько денег на руки мы не получили. Расчет велся первым взносом и рассрочкой платежа у кого на год, а у кого и на десять лет. Рассчитывались бояре и дворяне не только, и даже не столько деньгами — которых в таком количестве в стране не имелось в принципе — а скорее товарами, поставками, рухлядью и тому подобным. Хотя, судя по выданным в счет взносов старым талерам с полустертой чеканкой, были раскупорены многие кубышки. Даже начал подозревать, что мне попадутся новгородские гривны. Золотой лом уже попадался, как и изделия из золота.
Лом отправляли на монетный двор, чеканить червонцы, изделия паковали для транспортировки за границу — продать тут столько украшений, посуды и прочих предметов роскоши не представлялось возможным. А во Франции, Испании, надеюсь, вскоре еще и Англии — вся эта роскошь будет вполне к месту. Караваны следующих лет будут особо богатыми. Надо про конвои задуматься.
Вот ведь можем же найти денег, коли, всем миром мошной тряхнем! Повод только надо стоящий.
А пока все силы знающих людей, привлеченных к аукциону, уходили на оценку «вкладов». Не стал им мешать, тем более, началась обязательная программа по многодневному празднованию Победы.
Не рискуя оставлять важные дела на после праздника — оформил приказами по корпусу перевод всех рот, пришедших на парад, в инструктора Легиону. Поставил на довольствие нанятых толмачей, благо в столице было из кого выбирать, утряс вопросы со штабом, списочным составом Легиона, вооружением и обмундированием. Слизал компоновку с корпуса, вплоть до понтонов. Только форма легионеров будет серой. Жарко там — темная форма станет обременительна. Да и дешевле небеленый холст обходится.
С капралами морпехов обсудили все, что от них хочет Петр. Добавил и пару часов лекций от себя. Назначил дату предварительной готовности Легиона к следующей зиме. Хотя, думаю, реально полк пойдет в «дело» весной через год, так как зимой все одно тут не воюют, да и переправить полк будет затруднительно. Зато приказал готовить полноценный полк, в две с половиной тысячи обученных, в том числе языкам, морд, отягощенных всем полковым имуществом и двойным, а если получиться и тройным боезапасом.
Бог вам в помощь, служивые.
Даа… Две недели пьянки… перебор. Если это и был коварный план супостатов по моему устранению — то он почти удался.
Описывать шествие войск по Москве, смысла нет — наверняка историки обмусолят сей момент со всех сторон. Кстати, факультет истории при Академии все же пробил, убедив государя, что великим — народ делают отнюдь не военные победы, или большие деньги. Великим народ делают корни, которые внушают каждому жителю чувство надежности и непоколебимости. «Стояли, и стоять будем» — вне зависимости от ураганов, проносящихся над нашими головами.
Слабое стволом дерево — корнями за землю может и удержится, та только ствол ураганом сломает, и будет народ сидеть на этих обломках, только и вспоминая про свое прошлое.
Крепкое дерево со слабыми корнями ветром просто вырвет, в итоге выйдет не народ, а перекати-поле. Иваны, не помнящие родства.
А вот мощный дуб — и стволом шторма перенесет, и корнями за землю удержится. Коли «ствол» Руси нарастили, самое время о корнях беспокоится. Будет тогда страна сильна не только своей славой, но и своим народом.