Бросаешь мне вызов, Тихоня?
Шрифт:
Спасает меня звонок мобильного. Демон отрывается от меня, зло кривит губы, смотрит на меня а рука тянется за мобильным. Смотрит на экран. Откидываясь на сидение, принимает вызов.
— Слушаю… — деловым ровным тоном, а меня до сих пор не отпустило. Надо было так потерять голову? Забыла, что он сын убийцы, что сам мало чем отличается от зверя. Я видела его на ринге. Да я после этого вообще не должна была поплыть от его поцелуя!
В ушах до сих пор стоит шум крови. Сердце выскакивает из груди, словно я с парашюта прыгнула, а не с парнем поцеловалась. Не вслушиваясь в разговор, я хватаю
— Тихоня! — бьет в спину холодный голос, не оборачиваясь, бегу к общежитию. Влетаю на крыльцо, чуть не сбивая какую-то девчонку. Несусь в свою комнату, будто Кайсынов может прорвать заслон — «вредная комендантша». Возле двери останавливаюсь, пытаюсь отдышаться. Ника не должна ни о чем узнать. Я не должна была позволять Демону себя целовать. Ника моя подруга, вряд ли она примет…
Я сумасшедшая! Какие отношения? Где я и где Демон?
Я всего лишь очередная проходная телка, которую он захотел. Получит и тут же потеряет интерес. Обещаю себе, что это был первый и последний поцелуй. Да, целуется он крышесносно, но это не повод портить свою репутацию. Я не сплю с мажорами ради их удовольствия. Хотя уверена, что удовольствие будет острым и взаимным, но на продолжение не пойду.
Трогаю губы, которые все еще горят. Нахожу зеркало в телефоне. Он меня жрал, а не целовал. Как скрыть этот отек?
Захожу в комнату. Ника у себя. Бросив рюкзак у двери, ныряю в уборную. Холодные примочки не помогают. Чем больше вожусь с губами, тем сильнее они краснеют. На глаза попадается силиконовая вакуумная баночка для антицеллюлитного массажа, нам ее во время какой-то акции втюхали в супермаркете.
Хуже уже не будет. Присасываю губы и выхожу в кухню.
— Блин, напугала, — дергается подруга. — Не слышала, когда ты пришла. Что ты делаешь? — замечая на моих губах «присоску».
Отрываю ее с хлопком от своих губ.
— Видела в тик-токе, — кручу банку в руке. — Увеличение губ без уколов, — смеюсь наигранно. — Проверила на практике, ну как?
— Красные и опухшие, — смеется подруга, наливая масло в разогретую сковороду. — Когда ты стала верить всему тому бреду, что снимают недоблогеры?
— Теперь мы можем снять свое видео, сообщить, что проверили на практике и так делать не стоит, — перевожу все в шутку. Успокаиваюсь, что Ника поверила.
— Да нет, нормальная идея. Губы у тебя красивее стали, словно накрашенные, припухшие. Дай, я тоже попробую, — тянет руку за баночкой.
— Может не надо, Ника? У тебя кожа нежная, вдруг посинеют? — подруга не слушается, обирает у меня баночку. Присасывает ее к губам. Макает хлеб во взбитые яйца, кладет на сковородку, а я думаю, как убрать банку с ее губ.
— Ника, ко мне Ян подходил, — резко оборачивается, хочет спросить, но вспоминает про банку. Жестами спрашивает: Что он хотел? Но я делаю вид, что не понимаю.
— Что он хотел? — озвучивает вопрос.
— Он не сказал, — подносит опять эту банку к губам, опережая ее действия добавляю. — Зато озвучил Демьян, я с ним позже столкнулась, — не вдаваясь в подробности.
— А этому что нужно? — убирает банку в сторону. Наконец-то.
— Потребовал,
— Ты пойдешь со мной? — сникает как-то сразу Ника. Отворачивается к сковороде, переворачивает гренки. Не хочу туда идти, не хочу видеть Демьяна, но я дала Нике обещание.
— Да… — не догадываясь, что меня ждет этой ночью…
Глава 14
Одеваем теплые толстовки. Моя дешевая, местами на ткани образовались катышки, у Ники брендовая, крутая. У нее их две разной расцветки. Я не скрываю восхищения, помогая ей выбрать.
Вторую она решила подарить мне, я категорически отказалась. Мы чуть не поругались. Сбегая от сводного брата, Ника прихватила с собой не так много вещей, а вернуться за ними пока нет возможности. Подруга переживает, что сейчас мы живем на средства, которые зарабатываю я, пытается отблагодарить.
— Ника, ты мне ничего не должна. Если не хочешь меня обидеть, больше так не делай, — прошу ее, когда мы идем в коридор за куртками.
— Яна, у меня много одежды. Нужно только съездить домой и забрать вещи, — я не знаю, почему она за все это время не съездила к родителям и не нажаловалась на сводного братца. Убеждаюсь, что Ян ее чем-то шантажирует.
Вечерами холодно. На улице опять моросит дождь. Я не специалист в гонках, но даже я понимаю, что мокрая трасса — дополнительный риск. Ян ждет нас возле общежития. На нем черная кожаная куртка, джинсы с прорезями на коленях. Присев на капот, стоит и курит. Мелкий дождь посеребрил каплями темный волос, но он будто не замечает холода и влаги.
Мы экономим каждую копейку, в противном случае предпочли бы поехать на такси. Хотя, нам бы все равно пришлось ехать с Яном, место гонки держится в секрете.
— Вера… Ника в машину, ты обратно в общагу, — выдохнув сизую струйку дыма, произносит Ян. Он исправляется. Ему зачем-то нужно присутствие Ники на гонках, не время ее дразнить.
— Она поедет со мной, — заступается за меня подруга, скрещивая руки на груди. Ян не спешит отвечать, делает еще одну глубокую затяжку, медленно выдыхая. Он напоминает затаившегося хищника, вроде спокоен, но в любой момент может сорваться.
— Нет, — категорично отрезая, подходит и открывает перед сестрой переднюю дверь. Ника ведет с ним бой взглядов. Между ними, словно шаровая молния гуляет, неизвестно, кто выиграет это сражение. Ян сильнее, но Ника упертая, не сдается.
— Тогда я тоже не еду, — подруга разворачивается и возвращается в общежитие.
— Я могу заставить, — летит ей в спину.
— Заставь, — чуть обернувшись ухмыляется она. Это вызов и еще до того, как Ян заговорит, я знаю, что сегодня победа за Никой. Выбросив окурок в траву, он подходит и убирает переднее пассажирское сидение, приглашая меня кивком занять место сзади. Злится, желваки играют на четко очерченных скулах. Не привык сдаваться.
Мне хочется спросить у Ники, почему так важно ее присутствие на гонках, но я запрещаю себе лезть к ней в душу. Захочет сама расскажет. Меня давно отучили совать нос в чужие дела. Жестокий урок усвоила на всю жизнь.