Бросаешь мне вызов, Тихоня?
Шрифт:
— Меня нужно вернуть до комендантского часа, — ничего не ответив, в своей такой бесячей манере, поднимается и уходит…
Глава 48
«Заеду в семь».
Вот оно приглашение на свидание по кайсыновски. Романтика!
В семь? Придется подождать!
На свидание с Германом я собиралась без энтузиазма. Конечно, хотелось выглядеть хорошо. В женщинах природой заложено наряжаться и наводить красоту. Подсознательно, конечно, хочется нравиться мужчинам, да
На часах начало восьмого. С волнением посматриваю на телефон, не звонит. Вот и хорошо, можно не спешить.
Перебрала несколько раз небогатый гардероб. Надеть нечего! Присев прямо на вещи, которые разбросаны на кровати, тяжело вздохнула. Что я так заморачиваюсь? С Германом пошла в джинсах и водолазке. Красивой себя чувствовала, откуда взялась неуверенность? Составить конкуренцию девушкам Кайсынова я все равно не смогу. Там в месяц на салон красоты уходит больше, чем на все мои годовые потребности. Схватив первую попавшуюся под руки юбку, отложила в сторону. К ней добавила черную трикотажную водолазку. Она почти новая, не носила, потому что она слишком обтягивает грудь, хотя Ника уверяет, что я придумываю.
Остальные вещи быстро разложила по местам. На часах почти полвосьмого. На телефон взгляд падает несколько раз в минуту, но он молчит. Сама себе создаю проблемы. Тревожно так. Подмывает выглянуть в окно, убедиться, что Кайсынов еще ждет. А может он не приехал? Неприятно будет, если он так поступит.
— Ты куда-то собираешься? — отвлеклась от учебников Ника, когда я вышла одетая и накрашенная. Второй день она расстроенная и подавленная, все сложнее держаться в стороне и не лезть к ней в душу. Ника закрытая, как и я.
— Ага, — нужно как-то сказать подруге, что иду на свидание с Демьяном. Рано или поздно она все равно узнает. Скорее рано, потому что слухи в студенческом городке разлетаются со скоростью света. Где-то уже проскользнула информация, что я обедала с преподавателем. То, что Герман подарил мне цветы, видели девчонки из окон, эта сплетня сразу же разошлась по чатам. Если я сейчас покажусь со вторым своим преподавателем в людном месте, меня не отчислят за аморальное поведение?
— Я иду на свидание с Кайсыновым, — сжимаю в руки телефон. Признаваться всегда нелегко, а ложь порождает много проблем.
— Он тебя заставил? — настораживается Ника, приподнимаясь из-за стола.
Она не знает, что все те сладости, которые мы сегодня с таким аппетитом поедали они от Демьяна. Она решила, что их принесли от Германа, поэтому не отказывалась. Я не стала ее переубеждать. Записки в коробке не было, но когда я спросила Германа о доставке, он сказал, что не имеет к ней отношения.
— Нет, не заставлял, — правду ей не стоит знать. Это только наше с Демьяном. Не выдержав, все-таки подхожу к окну. Сердце пропускает удар. Дождь моросит, а он стоит, прислонившись к машине и курит. — Ника, он мне нравится.
— Янка, я же тебе рассказывала о нем, — садится обратно за стол.
— А я хочу сложить свое мнение. Сердце оно ведь не спрашивает, к кому тянуться, — с Германом я не испытывала и тысячной доли тех
— Наверное, ты права, — не особо веря. — Я ведь ненавижу Самсонова, за все его гадские поступки, а сердце замирает рядом с ним, — роняет голову на раскрытые ладони. — Не мне давать тебе советы, Яна, — поднимает голову, а в глазах слезы. Опять что-то Самсонов натворил? — Просто не позволяй ему себя обижать.
— Все будет хорошо, Ника, — в чем в чем, а в этом у меня не было уверенности. Я влюблялась в Кайсынова, с каждым днем все сильнее, но кроме разочарования эти чувства ничего не принесут мне. — Обняла ее. Сама потянулась, что для меня несвойственно. Физический контакт дается сложно. Барьер внутри стоит. В интернате нас не учили ласке, мне сложно ее дарить. До смерти родителей я была ласковым контактным ребенком. Странно, но Кайсынов этот барьер легко разбивает. В его объятиях мне хорошо…
— Иди, Янка. Не стоит злить зверя. Прости, не могу поменять к нему отношение, — высвобождается из объятий. Видимо не только мне не хватило родительской ласки, заботы и любви.
Надев куртку и старые полусапожки, которые пора было давно сменить, спешу вниз. Опаздывала почти на сорок минут.
Комендантша поспешила напомнить, что в одиннадцать закроет дверь. Задержав дыхание перед входной дверью, толкнула ее. Кайсынов стоит и курит. Подхожу, каждый шаг дается с трудом, словно к моим старым полусапожкам привязаны гири.
— Телефон сел, а часов в комнате не было больше? — усмехается Демьян, без злости. Ошарашивает меня спокойствием. Помня ураган негатива в ресторане, я думала, меня сейчас распнут.
— Почти, — смысла не было оправдываться. Ясно ведь, что я специально это сделала, мы оба это знали.
— Садись в машину, а то замерзнешь, — отправляет окурок в урну. Открывает дверь и идет к водительской. Салон прогретый, тут тепло… и очень мало места. Демьян своей энергетикой сужает пространство. Он смотрит на мои ноги. Юбка и так короткая, присела она мне бедра оголила. Колготки плотные, но под его взглядом я чувствую себя обнаженной.
— Куда хочешь пойти?
— В кино? — не очень уверено. На самом деле мне не очень хочется в людное место, пойдут слухи, но с другой стороны оставаться с ним наедине небезопасно, он найдет повод ко мне прикоснуться, а я не уверена, что смогу устоять. — Погулять по парку?
— Неплохая идея, только на улице дождь, а ты раздетая, — все-таки его замечание вынуждает меня одернуть юбку.
— Раяна, мужику, чтобы хотеть женщину не обязательно видеть ее голой. В твоем случае даже паранджа не спасет, в ковер замотаешься, у меня все равно на тебя встанет, — уникальная способность вгонять меня в краску.
— Поедем ко мне?
— Нет, — не дослушав.
— Я слово дал, что не трону, хотя мне пздц, как этого хочется, — от его голоса воля слабеет. Говорит, и каждой букве веришь. — Обещаю приличную программу, ну или почти приличную…