Брусничный холм
Шрифт:
– У меня кошелек пропал!
Берта стряхнула оцепенение и вернулась на свой наблюдательный пункт. Поляна загудела. Мальчика, вопившего о пропаже, окружили со всех сторон.
– Что было в кошельке? – допытывалась вожатая.
«Хоть бы портрет любимой кошечки и клок ее шерсти!» – загадала Берта.
– Все мои деньги! – почти рыдал мальчишка и тряс рюкзак.
– Зачем же ты взял в поход кошелек? – всплеснула руками вожатая.
– Я всегда ношу его с собой! Мне так мама велела, – ответил мальчишка.
– А я кое-что видела! – протянула
Олисса медленно заправила прядь волос за ухо. «Театральничает», – подумала Берта.
– Вот она крутилась возле твоего рюкзака, – сказала Олисса и указала пальцем на Марусю.
Маруся встрепенулась, оглядела всех со смесью испуга и недоумения на лице.
– Что? Я даже не… Нет! Меня Мила попросила достать салфетки из ее сумки, потому что она испачкалась смолой! Скажи, Мила?
– Н-ну да, – неуверенно отозвалась светловолосая девочка в спортивном костюме.
– Давайте воздержимся от обвинений, ребята! – сказала вожатая. – Кошелек мог выпасть по дороге и…
– Вы мне не верите? – спросила Олисса негромко и зловеще.
Все снова замолчали. «Актриса!» – подумала Берта.
– Где лежала твоя сумка, Мила? – осведомилась Олисса.
Девочка показала пальцем на гору сброшенных сумок и рюкзаков. Олисса повернулась к пострадавшему:
– А твой рюкзак, Ромик?
Мальчик сглотнул и ответил:
– Там же.
– Я видела, как она сначала открыла сумку Милы, потом оглянулась и полезла в рюкзак Ромика. Я не придала значения, ведь мы все друг другу доверяем…
– Врешь! – с этим криком Маруся перелетела через поляну, чтобы вцепиться в Олиссу и выцарапать ей глаза.
Но ее перехватили мальчишки, оттеснили к деревьям. Теперь уже все приспешники Олиссы наперебой кричали, что видели, как Маруся украла кошелек.
– Обыщем ее! – громче всех вопила Олисса.
Вожатая безуспешно призывала детей к порядку. Они требовали расправы. Тогда вожатая подступила к Марусе и сказала подчеркнуто любезно:
– Ты видишь, что творится. Давай разубедим народ, покажи, пожалуйста, карманы… э-э, Маша, кажется?
«Это не вожатая, – подумала Берта, – это слон в посудной лавке».
У Маруси побелели губы, но она подчинилась и вывернула карманы шортиков. Кто-то из девочек подскочил к ней и охлопал по бокам, совсем как в криминальном фильме. Раздались редкие смешки. Маруся не сопротивлялась.
– Ничего! – сказали ребята.
– А ее рюкзак? – напомнила Олисса и снова поправила волосы.
Маруся взяла рюкзак и с ненавистью вытряхнула его. В траву полетели бутерброды, яблоко, пустая бутылка из-под воды, средство от комаров и косынка с эмблемой лагеря.
– Карманы на рюкзаке расстегни! – потребовала Олисса.
– Сама расстегни! – сказала Маруся.
– Вот он! – закричал Ромик.
Ребята обернулись на его крик. Ромик зачем-то вцепился в необъятный зад Олиссы обеими руками, должно быть, решил потанцевать с ней бразильский танец ламбаду.
– Да ты что, взбесился? Пусти меня! – закричала она.
Но теперь все видели то, что
– Это ты! Ты подкинула!
Берта одарила саму себя короткими аплодисментами за только что разыгранный фокус с перемещением предметов, но ее, конечно, никто не услышал. Уж она-то умела оставаться незаметной! Над ней закачалась ветка. На ель грузно села большая сова и с интересом поглядела вниз. Берта шепотом попросила:
– Припугни-ка их, совушка. Особенно ту, кустодиевскую девушку.
Сова понимающе подмигнула желтым глазом, точно Кустодиев [2] был ее любимым художником, сорвалась с ветки, вылетела на поляну с жутким уханьем. Она низко пронеслась над Олиссой и выдрала пучок ее волос. Олисса завизжала. Ребята зашумели и запрыгали, точь-в-точь брызги масла на сковородке.
2
Кустодиев Борис Михайлович (1878–1927) – русский художник. Он часто изображал на своих картинах пышных и румяных женщин.
В этот драматический момент Берта выступила из-за деревьев. Заметив ее, ребята в замешательстве застыли на местах. Маруся растерянно хлопала глазами. Подбородок девочки все еще дрожал. Берта подошла к ней и велела собрать рюкзак. Маруся в полном молчании подчинилась.
– А вы кто? – очнулась вожатая.
Берта, как всегда, не ответила на глупый вопрос. Ну что тут скажешь? Кто я? Очевидно, не императорский пингвин. Вместо объяснений она дала совет вожатой:
– Вам не помешало бы посмотреть видеоканал Даши Две Метелки, особенно ролик про предотвращение школьного бублинга… боулинга… уф-ф, найдите сами!
– Буллинга! – радостно подсказал Ромик.
– Ты прав, растяпа, – кивнула Берта.
Она решительно взяла Марусю за плечо:
– Пойдем-ка, – затем посмотрела на ребят и сказала строго:
– А вы не забудьте убрать за собой мусор, иначе придет медведь и всех вас слопает!
– Вы кто? – снова спросила вожатая.
– Да это моя бабушка! – выкрикнула Маруся. – Что, не видите? Бабушка меня забирает!
Берта остолбенела. Маруся доверчиво заглядывала ей в лицо.
– Вы не имеете права… я не имею права… Куда вы ее ведете? – заволновалась вожатая, поправляя очки на переносице.
– Ясно, что не в государственную филармонию. Мы идем к вашей директрисе, – сказала Берта.
– У нас директор! – сказала вожатая и сняла очки.
– А куда делась… Впрочем, мне нет дела. Директор так директор.
Она быстро зашагала по лесу, Маруся с трудом за ней поспевала. Берта видела, что девочка хочет спросить о чем-то, но не решается: а вдруг необыкновенная старушка передумает и вернет ее на поляну?
– Зачем ты соврала, что я твоя бабушка? – сердито спросила Берта.