Брысь, или Один за всех и все за одного
Шрифт:
Незаметно для себя оказавшись у монастырских стен, Савельич кряхтя подлез под воротами (хорошо, что Базен не успел его откормить!) и отправился на поиски Мартина…
Рыжий пригрелся в песочке и с удовольствием бы задремал, но отвлекало жужжание пчел, деловито снующих от цветка к цветку и время от времени зависающих прямо над ним, словно принюхиваясь и приглядываясь на предмет наличия в нем нектара. Приходилось дергать ушами и даже отмахиваться лапой, на что сразу реагировал приставленный к нему дог. Он вскидывал
Интересно, зачем ему приказали караулить этого немого, озадаченно думал Лорд, не находя в рыжем ничего особенного, помимо длинной шерсти (все знакомые коты были сплошь гладкими, хотя перевидал он их в особняке немало, и сейчас на территории и в комнатах проживал добрый десяток, а если считать вместе с «мелочью», то все два!).
Лично он такой любви Его Высокопреосвященства к мяукающим не разделял. К нему относились куда прохладнее и по-деловому: подай, принеси, стереги… Да еще нужно постоянно под лапы смотреть, чтобы не наступить ненароком на какого-нибудь мелкого шустрика. Основной же обязанностью было следить, чтобы коты не дрались друг с другом. И это давалось с особенным трудом, потому что наблюдать за визжащим разноцветным клубком, из которого во все стороны летел пух, доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие! Правда, до потасовок доходило реже, чем бы хотелось, – обычно враждующие просто орали друг на друга, обзываясь так, что приходилось затыкать уши.
За новеньким велено следовать по пятам и не выпускать с территории – задачка раз плюнуть, тем более что этот малахольный, кажется, вообще не собирается двигаться с места! И смотрит как-то странно, будто с восторгом. Никто никогда не бросал на него таких восхищенных взглядов! Жаль, что не разговаривает, – слушать комплименты было бы намного приятнее!
Глава тридцать четвертая, в которой Рыжий молчит, а Брысь слушает
«Ну, вот! Вспомнил про мелюзгу – она тут как тут! Маркиза вывела свой выводок на прогулку. Интересно, они уже знакомы с лохматым?»
Лорд недовольно поморщился, когда котята стали карабкаться по нему, цепляясь острыми иголками когтей, и поднялся, стряхнув самых настырных.
Рыжая с белыми отметинами кошка выгнулась и зашипела, заметив незнакомый холмик в песочной куче, куда, собственно, направлялась – по плану, с сегодняшнего дня нужно было приучать детей к кошачьему туалету.
– Лорд, что это там? – не скрывая возмущения, спросила она у охранника, приставленного к ним Папой для защиты.
– Не что, а кто! – резонно поправил дог. – Новенький, обживается. Правда, он с изъяном – немой!
– Фу, какой лохматый! – фыркнула Маркиза, считая, что если и есть у этого кота недостаток, то именно неухоженная и чересчур длинная шерсть!
Рыжий пожалел, что не привел себя в порядок. Теперь протестная акция грозила выйти боком: мало того что все французские слова куда-то из головы улетучились, так еще и некрасивый! А ведь он не абы кто, а представитель
Эх! На его месте должен был находиться Брысь – он всегда приглаженный, языками владеет, церемониям придворным обучен, к тому же имя у него звучное – Ван Дейк (хотя после того как Савельич раскрыл тайну, что раньше приятеля величали Брысь, то как-то незаметно более короткое и знакомое по жизни прозвище угнездилось в мыслях, но при разговоре он обращался к другу уважительно – Ван Дейк, даже не сокращая до Вани, как делал философ!) И как он мог забыть про кошку с котятами?! Ведь Брысь рассказывал о ней!
Пока Рыжий предавался унынию, тот, о ком он вспоминал, уже пробрался на территорию кардинальского особняка и рыскал в поисках следов похищенного «младшего помощника».
Трехэтажное здание пастельно-розового цвета с декоративной отделкой из белого кирпича вкупе с высокой оградой образовывало замкнутый квадрат, куда вели ажурные кованые ворота. По всему периметру тянулся сад, так что получалось, что одной стороной окна дома смотрели на мощеный двор с большой парадной лестницей, а другой – на коротко стриженные ухоженные газоны, мраморные чаши фонтанов, цветущие кусты роз и разнообразные деревья причудливых форм. Позади имелись хозяйственные постройки и конюшни.
Многочисленная челядь и стоящие в карауле гвардейцы осложняли передвижение (вдруг местных котов здесь различали по внешнему виду?!), а потому Брысь решил не рисковать и дождаться ночи.
Чтобы провести несколько часов до наступления темноты с пользой для дела, он устроился на прежнем месте, под окнами кардинальского кабинета, в надежде услышать или увидеть что-либо интересное и важное. И вскоре был вознагражден – за стеной зазвучали знакомые голоса: властный – Ришелье, подобострастный – Рошфора, и похожий на звон хрустального колокольчика – Миледи!
– Граф, вам удалось выяснить, где скрывается Буанасье?
– Увы, нет, монсеньор!
– Предоставьте это мне, ваше высокопреосвященство! И поскольку речь идет о даме из окружения королевы, я бы хотела получить кое-какие гарантии…
– Какие же? – нетерпеливо спросил кардинал.
– Например, бумагу, где бы говорилось, что все совершенное ее обладателем сделано на благо Франции и по вашему приказу, монсеньор!
Ришелье стремительно подошел к столу и заскрипел пером.
– И еще… Если гасконец будет мешать, могу ли я… – Миледи не договорила, потому что кардинал перебил:
– Разумеется! Кадет заслужил кару, помогая врагам короля!
Брысь оторопел. Он-то полагал, что шпионское дело заключается в сборе секретных сведений! Правда, герою из фильма, Джеймсу Бонду, приходилось заниматься кое-чем похуже, но ведь он агент 007! Неужели у белокурой голубоглазой красавицы, бывшей графини де Ла Фер, тоже «два нуля»?!