Брысь, или Один за всех и все за одного
Шрифт:
И Брысь подробно рассказал всю историю, не забыв и про алмазные подвески, и про короля с королевой, и английского герцога, и зловещую роль кардинала Ришелье и его шпионки.
Заслушавшись, Пегги чуть было совсем не остановилась, и лишь окрик Лорда, который вдруг почувствовал себя рыцарем, спасающим прекрасную даму, заставил ее понестись вскачь…
Глава пятьдесят третья. О женских характерах
Как только место «крушения» исчезло из виду, Миледи свернула с дороги
Предоставив Констанцию Буанасье собственной судьбе, следовало позаботиться о своей – кардинал не простит неповиновения! Миледи размышляла. Острый ум привык просчитывать события на несколько шагов вперед, именно поэтому Ришелье ценил в ней не только лучшего агента, но и достойного противника в шахматных баталиях. (Правда, довольно редких по причине сильной занятости обоих партнеров.)
Сейчас будущее зависело от того, кто появится из-за поворота: если только гасконец, то она спокойно уедет и растворится на просторах Европы или Нового Света – недостатка в надежных документах не было, да и средств накоплено столько, что можно вести безбедную и праздную жизнь. А станет скучно, так всегда найдется высокопоставленное лицо, кому бы потребовались услуги опытной шпионки…
Но если Д’Артаньяна сопровождают друзья, то его высокопреосвященство обязательно отправил ей «подмогу». Скорее всего, гвардейцев возглавляет Рошфор. И вряд ли кардинал хочет, чтобы его месть королевской кастелянше получила огласку, а значит, у графа приказ, чтобы никто из участников этой драмы не вернулся в Париж живым…
Когда Миледи по цепочке своих рассуждений добралась до этого звена, холодный ум потерпел поражение от… сердца, в котором проснулась давняя любовь. И стало белокурой красавице неоспоримо ясно, что не сможет она беззаботно жить, если Оливье де Ла Фер, мушкетер Атос, погибнет…
Осторожно развернув листок и замирая от страха (вдруг адресованное Д’Артаньяну послание окажется любовным письмом?!), Констанция прочла:
«Месье! Если Вам дорога Ваша избранница, увезите ее как можно дальше! В Париж ей возвращаться нельзя!»
Мартин подсунул голову под руку девушки и обеспокоенно заглянул ей в глаза, проверяя, не расстроило ли госпожу Буанасье то, что написала леди Винтер, но по задумчивому лицу трудно было понять, опечалена она или просто размышляет…
Констанция перечитала записку еще раз и из коротенького текста поняла главное – прекрасная леди Винтер не являлась возлюбленной Д’Артаньяна! Сделав этот радостный вывод, она обняла Мартина и крепко поцеловала в черный влажный нос. Пес тут же облизал ее в ответ, довольный, что опасность в лице кардинальской шпионки скрылась за холмом и даже ее «чужестранный» запах почти исчез (хотя последнему не следовало удивляться, ведь ускакала она в ту сторону,
Немного успокоившись, госпожа Буанасье наконец-то осознала и другой, совсем не радостный факт – ей нельзя вернуться к прежней жизни и службе в Лувре! А ведь после крестного Ла Порта, камердинера Анны Австрийской, она единственная, кому несчастная королева могла доверять!
Получалось, все, что обещала леди Винтер, уговаривая ее бежать из Парижа «дней на десять», обман! Вероятно, поломка кареты спутала какие-то первоначальные планы белокурой всадницы, но вряд ли стоило ждать, что она пришлет новый экипаж!
Характер Констанции не так уж сильно отличался от авантюрных наклонностей Миледи. (Вспомнить хотя бы ее бегство от похитителей через окно второго этажа по скрученной простыне! Да и подготовка тайного свидания королевы и английского герцога требовала определенного мужества и сообразительности!)
Бывшая кастелянша ее величества решительно тряхнула каштановыми кудрями и велела кучеру, лениво развалившемуся в луговой траве, добыть какую-нибудь повозку – она сама отправится навстречу Д’Артаньяну!
Вознице не хотелось никуда ехать на неоседланном коне, но ласковая улыбка и небольшая сумма денег (все, чем располагала Констанция) помогли ему преодолеть лень.
Вскоре Мартин и госпожа Буанасье остались вдвоем среди щебета птиц и душистых полевых цветов, найдя укрытие от жарких лучей солнца в тени опрокинутой кареты…
Глава пятьдесят четвертая. Разное и вид сверху
Владельцев постоялых дворов, в которые заезжали мушкетеры и Д’Артаньян, посещала та же мысль, что и хозяина «Золотого петуха», – если среди четверки и находится тот самый гасконец, задерживать грозную компанию себе дороже! А потому безропотно меняли взмыленных коней на отдохнувших. (Правда, не таких резвых, что забирала очаровательная всадница, платя более чем щедро.)
Д’Артаньян «с пристрастием» расспрашивал каждого встречного о двух дамах и собаке, радуясь, что дистанция сокращается и что, вопреки мрачным прогнозам Атоса, его возлюбленная Констанция еще жива…
Послышался топот множества копыт. В облаке дорожной пыли возникли четыре наездника, и взгляд Миледи тут же выхватил знакомое лицо графа де Ла Фер, с годами оно стало более мужественным и строгим.
Юный гасконец, чей конь на полкорпуса опережал остальных, выглядел воинственно, и губы белокурой шпионки тронула улыбка при воспоминании о растерянности кадета и восхищении ее красотой, которые он не сумел скрыть, когда она возникла на пороге его мансарды. Почему-то в памяти тут же всплыли внимательные янтарно-желтые глаза и странное ощущение, охватившее ее при виде питомца Д’Артаньяна… Будто бы он все знал про коварные планы, направленные против гасконца и его избранницы. Миледи тряхнула головой, прогоняя непрошеное видение…