Брюс. Лаврентий. Константин
Шрифт:
– Мама, что случилось? Почему ты плачешь?
– Звонил твой дядя! Скоро будет!
– Надолго? – Лаврентий насторожился.
– На три недели. Говорит, творческий кризис, слова не идут.
– А отец когда приедет?
– Через неделю.
– Значит, нас ждет две недели пьянок, заевшая пластинка одной и той же мелодии на гитаре, риф, который сидит в его голове уже двадцать лет. А еще гора грязной немытой посуды и алкоголь,
– Что поделать, – мать была подавлена, – придется снова это пережить. Не можем же мы просто не пустить его.
– Доверишься мне? – в глазах Лаврентия сверкнул озорной огонек.
– Конечно, я сделаю все, как ты скажешь, только бы избежать их встречи!
– Сколько времени у нас есть в запасе до приезда дяди?
– Четыре дня. Ты что-то придумал? Прошу, не томи, скажи, что?
– Дай мне ровно сутки, и я придумаю, как от него избавиться до приезда отца. В итоге все останутся довольны, придут ему его желанные слова. Так его подбодрю, что не заметит, как напишет лучшие хиты в своей давно забытой музыкальной жизни.
Затем была бессонная ночь в поисках решения. Чувствуя себя главой дома, Лаврентий осознавал всю серьезность и ответственность сложившейся ситуации, которая свалилась на его юные плечи.
Встречая рассвет после бессонной ночи и выводя в поле стадо лошадей, Лаврентий блуждал в поисках сюжета для написания рассказа, но мысли о приезде дяди не давали ему покоя.
А что, если…
Достав красный блокнот, он написал на нем: «Лучшие комбинации смертельных приемов».
Хм-м-м… Что-то в этом есть. Попытка не пытка.
Свистом дав команду Спартаку, послушному и преданному псу, вести стадо домой, Лаврентий произнес:
– Должно получиться!
Вскоре он уже давал матери первые инструкции:
– Вот бинты, ты должна будешь перебинтовать мне голову, я скажу когда. Видишь уголь? Я замажу им один из своих зубов. Еще я сделал конструкцию, которая оттопырит мне уши, она выкрашена бежевой краской и будет прикрыта волосами. Думая только о себе и своем величии, дядюшка не обратит внимания на детали. В первый день ты должна стоять на пороге и сказать ему, что со мной все плохо. Убьем двух зайцев одним выстрелом: я подготовлюсь к вступительным в актерскую школу и не допущу месячного запоя отца.
– Что еще нужно сделать? – спросила Полина.
– Договорись о встрече с людьми, которые ездят к нам за молоком и творогом, скажи, что в этот раз мы сами все привезем. Но предупреди клиентов, чтобы они не пугались и делали вид, что все так и должно быть, объясни ситуацию, скажи как есть. Братья и сестры ничего не поймут, они еще маленькие. Когда буду шуметь по ночам – не обращай внимания.
– А как же стадо?
–
Знал ли Лаврентий в тот момент, когда рисовал сценарий в своей голове, что из этой истории получится фильм? Что дядя, наконец, поймет, как должны проходить семейные встречи?
Знал ли тогда Лаврентий, что после недели, прожитой в липовом дурдоме, дядя вдохновится так, что его музыкальная карьера получит второе дыхание?
Зачем на самом деле Марк отправился в дорогу? Он был попросту истощен. Слова для песен не шли в голову, ему казалось, что его карьера скоро окончательно рухнет.
Лаврентий в свою очередь был в поисках сюжета для написания рассказа.
Творческие люди, они оба жадно искали вдохновения. Каждый получил друг от друга порцию желаемого результата.
Глава 15
Не успев отъехать от родного дома, Марк открыл бардачок в поисках тетради и ручки, которые всегда в нем лежали.
Но сейчас там был только красный блокнот с надписью «Лучшие комбинации смертельных приемов».
Открыв блокнот, он прочел текст, написанный рукой племянника: «Вдохновился? Хочешь записать слова, которые я ночами диктовал? Пытаешься вспомнить? Не волнуйся, я записал их для тебя. Я сводил тебя с ума, долго же ты продержался! Начинай песню. Запиши альбом. С любовью, Лаврентий!»
Следом в блокноте было зафиксировано каждое придуманное Лаврентием слово. Он подарил Марку текст, и Марк точно знал, как сделать из него песню и даже не одну.
До самой посадки самолета в Италии Марк ни на минуту не выпускал из рук волшебный красный блокнот, спешно выводя ноты, которые лезли в голову лучше, чем когда бы то ни было. В голове были разбросанные слова, перед глазами – чистый лист. Опираясь на слова, Марк правил и выводил, он слышал каждое написанное Лаврентием слово.
Марк писал в зале ожидания, и очередь его не волновала. Неважно, какое место в самолете ему достанется, важна была музыка, которая сейчас так чисто ложилась поверх придуманных племянником слов.
Стоя в очереди на таможенный досмотр, наконец, сев за свое место в самолете и взлетев, глядя на облака, Марк слышал и выводил ноты как никогда. В момент, когда шасси самолета коснулись земли, последняя страница блокнота была исписана, альбом был закончен.
В голове у Марка уже была проиграна аранжировка к каждой песне. Лишние слова вычеркнуты, нужные – дописаны.
Уже в аэропорту он позвонил своему менеджеру:
– Договорись о записи на студии! Я вылетаю в Америку.
Глава 16
Оглушительный успех, мировое турне. Альбом стал настоящим прорывом. Ему трижды присвоили платиновый статус.
После бесчисленных оваций, полученных в вечер первого концерта, зазвонил телефон Марка.
– Привет, дядюшка, – раздался голос на другом конце телефона.