Брюсов Орден. Ради лучшего будущего
Шрифт:
– За что? – только и сумел вымолвить я
– Якобы за убийство Ибрагимовой. Ну, тогда, на конном полигоне. В этой реальности Зульфия разбилась насмерть. Расследование вел Виктор – и в итоге обвинил в случившемся отца. Приговор – изгнание… – на глазах у моей напарницы выступили слезы – лицо девушки скрывалось во мраке, но я видел их столь же отчетливо, как если бы в него бил лучом прожектор. – Говорят, мне позволили проводить его в аэропорт… А я этого даже не помню!
– Я тоже такого не помню… – ошалело покачал головой я.
– А они все не помнят прошлую реальность, когда виновными
Полина умолкла, словно захлебнувшись словами – и в установившейся тишине стало слышно, как стучат по фанере на окне первые капли начинавшегося дождя. Где-то далеко-далеко пророкотал гром – приближалась гроза.
Глава 37
г.Москва, август 20** года
Спонтанное вмешательство в поток времени
– Нет, я, конечно, все понимаю… Скачок, парадокс, все дела… Но я помню и последнюю реальность. Фрагментами – но помню! И отца твоего в ней – тоже. Не мог он так поступить! – на том, что когда-то сам подозревал в подобном Эф Эф, я предпочел акцента не делать. Ну, подозревал, и что? Потом стыдно было…
– Конечно, не мог, – бесцветным голосом вторила мне Полина.
– И это… Мы же, по идее, имели право его помиловать! – сообразил я. – Как «отмеченные Машиной»! Почему не сделали?
– Не знаю… Не помню… Пустота…
– А этих… Малолеток из Нового Легиона – их проверяли? – спросил я.
– Радкевич с Хмельницкой были чуть ли не главными свидетелями. Это они, якобы, видели, как отец натягивал трос. А Лиза Кузьмина в деле вообще не фигурировала.
– А самих их что, даже не подозревали?
– Типа, у них не было мотива.
– Ни фига себе не было! А заговор? А Новый Легион?!
– Никто здесь о таком и не слышал.
– Понятно… – протянул я. – А что Эрастович? – вспомнил тут же о проницательном инструкторе верховой езды. – В прошлый раз, по сути, это он все дело раскрыл!
– Марк Эрастович трагически погиб на следующий день после смерти Ибрагимовой. Упал с лестницы и ударился головой. Прям почти как Зульфия… Отца и в этом пытались обвинить, но не нашли убедительных доказательств. Сошлись на том, что произошел несчастный случай.
– Офигеть! – покачал я головой. – И никто не подумал, что как-то уж очень вовремя выпал этот несчастный случай?
– Говорю же: подумали. Подозревали отца, но не сумели доказать.
– Офигеть… – повторил я. – И Виктор со всем этим бредом согласился?
– Это с ним согласились. Виктор вел расследование, он и выдвигал обвинения.
Все, что я сумел на это выдать – третье подряд глубокомысленное «Офигеть!».
С минуту мы молчали. Отвернувшись к окну, Полина невидящим взглядом уставилась в «амбразуру», я же лихорадочно соображал, что и как теперь делать.
– Значит так! – произнес затем – столь резко, что девушка у окна вздрогнула. – Концепция меняется. Говорить с Виктором стану я. А ты спрячешься в соседней комнате и будешь внимательно слушать. Даже нет: лучше запиши все на диктофон! – пришла мне
– А как же парадокс? – не оборачиваясь, бросила в пространство моя напарница. – Если с тобой еще и Виктор пересечется…
– Уроборос с ним! – отмахнулся я культей. – Сгорел сарай – гори и хата!
– Всю деревню бы так не спалить… Но я-то что? Я только за! И правда: гори оно все синим пламенем! – тряхнула она головой.
– Но-но, – нахмурился я. – Давай без фанатизма!
– Как скажешь, начальник…
* * *
– А где Полинка? – первым делом поинтересовался Панкратов, поднявшись ко мне по замусоренной лестнице. – По телефону я так понял, что вы вместе.
– Ушла, – бросил я. – Мы решили рассредоточить силы.
– В смысле рассредото… – начал было Виктор. – Погоди! – луч его телефонного фонарика неуверенно скользнул ниже моего левого локтя. – Что за дрянь у тебя с рукой?!
– Уроборос откусил, – хмыкнул я. – Это долгая история…
– Как я понимаю, выслушать ее ты меня сюда и вызвал?
Стянув через голову мокрый дождевик, Панкратов огляделся, куда бы его пристроить. Затем свернул накидку в рулон и, пройдя через комнату, положил его на подоконник. Постоял несколько секунд, всматриваясь через «амбразуру» в не на шутку припустивший ливень, и затем вдруг двинулся к двери, за которой несколько минут назад скрылась Полина.
Я затаил дыхание. В соседней комнате было где спрятаться, но если мой старый напарник надумает устроить тщательный обыск…
Но обошлось. Заглянув за дверь, Виктор поводил из стороны в сторону фонариком и, видимо, не заметив ничего подозрительного, снова повернулся ко мне:
– Итак, настало время удивительных историй?
– Так и есть, – кивнул я. – Но моя терпит – сначала я хотел бы услышать твою.
– Мою? Это какую же?
– Про изгнание Эф Эф.
– Ах, это… – с явным неудовольствием протянул Виктор. – Полинка и тебе успела нажаловаться?
– Кое-что рассказала, – не стал отрицать я. – Но подробности хочу узнать от тебя.
– Какие еще подробности? О случившемся было официально объявлено – весь Орден в курсе!
– Допустим, я что-то подзабыл.
– Ах, да, вы же у нас с Полинкой, вроде как, под парадоксом! – понимающе кивнул Панкратов. – Тут помню, тут не помню, тут рыбу заворачивали…
– Давай ближе к делу, – попросил я.
– Ближе – так ближе. Это случилось еще в той, предпоследней версии реальности, но результаты остались закреплены и в нынешней, просто события отодвинулись на месяц ранее. Дело, видишь ли, оказалось непосредственно завязано на миссию, так что тут у нас Малый Парадокс в полный рост… Короче. Началось с того, что Зульфия Ибрагимова (помнишь такую?) упала с лошади и свернула себе шею. Прямо перед предстоявшей ей заброской – причем, напарницей она должна была стать не кому-нибудь, а тебе, дружище. На месте происшествия были обнаружены следы от троса, о который споткнулась лошадь. Нашлись свидетели, один из которых видел, как Эф Эф держал подобный трос в руках, а второй – как отвязывал его от дерева…