Будь моей девушкой, или мой супер-парень
Шрифт:
В голове всплыло воспоминание: мне звони Соколов, говорит о встречи в шесть часов у него дома, и я согласительно мычу в ответ. На душе стало поганей некуда, ведь со стороны кажется, что я киданула его и пошла веселиться с другими парнями
– Соколов, прости!
– Неожиданно для себя, я ощутила, что на глаза наворачиваются слезы.
– Просто я была тогда очень сонной, и наверно подумала, что разговор мне приснился, а потом меня два часа мучила парикмахер, и у Нади Цербер пропал, мы его целый час искали, и потом Кати этот Мирослав позвонил и они
Соколов неожиданно протянул руку и заправил прядь волос мне за ухо.
– Тебе идет новая прическа, - спокойно сказал он и со смешком добавил: - И цвет.
– Так ты меня простишь?
– с надеждой спросила я.
– Прощу, если перестанешь называть меня Соколов.
– Ладно, - с облегчением ответила я, добавив: - Саша.
– А теперь прощайся с девочками, - он вновь иронично взглянул на парней, - и поехали.
– Куда?
– тревога опять набрала обороты.
А что если он впрямь повезет меня на свиную ферму в качестве назидательного урока… возможно только назидательно.
Соколов словно прочитал мои мысли, а может, увидел промелькнувший в моих глазах страх, и рассмеялась.
– Не волнуйся, поедим ко мне домой.
– Это звучит еще страшнее, - буркнула я, но все же повернулась и сказала: - Пока девочки… и мальчики, - поспешно добавила я, а то это было бы не слишком разумно с моей стороны, так как если у Кати не сложиться с коротышкой, то она может в этом обвинить меня.
Мы спустились с лестницы и направились к машине. Когда я залезла в салон и взглянула в окно, то увидела что "девочки" о чем-то горячо говорят, кидая на машину настороженные взгляды.
– Тебе надо было потом перезвонить мне, - через несколько минут молчания, сказала я.
– Кто же знал, что у тебя такая дырявая память, - издевательски ответил Соколов.
– Да и занят я был, так что даже не додумался перезвонить.
Занят он был? И чем, позвольте, спросить? Или тут надо уточнять "кем"?
На этот раз Ревность получила от Гордости и Стыда одновременно.
Мне уж точно после всего не стоит его ревновать, или наоборот стоит? Зачем ему такая девушка, которая при первой возможности лезет целоваться к другому или вообще кидает его и идет гулять с "девочками?
Так как Стыд был занят Ревностью, Самобичевание пожало плечами и ушло само, без волшебного пендаля вдогонку.
Мы подъехали к его дому, поднялись на лифте на девятый этаж, зашли в квартиру… и я поняла, чем он был занят… и какая же я дура!
Гостиная была в серых шариках, разнообразных, разноцветных цветах и таблетках-свечах. Стол уставлен тарелками с разной едой, бокалами, бутылкой вина.
Вот честно, после этого мне самой захотелось поехать на свиную ферму, облить себя кетчупом и отдаться на съедение свиньям!
– Извиняй. Еда остыла, а свечи почти все сгорели.
Его "извиняй" было словно контрольный выстрел в голову.
– Это ты меня извини, - проговорила я, села на диван и схватила
– Штопор есть?
Соколов сходил за штопором, забрал у меня бутылку, открыл и разлил вино по бокалам.
– Ты же не пьешь, - напомнила я, или это он мне сразу два бокала опустошить предлагает?
– Не пью, - подтвердил парень.
– Но хочется.
– Он подсел ко мне на диван и пригубил вина.
Да уж. Давила ты парня, Пехова. Он с тобой скоро точно алкоголиком заделается, и ты его из жалости бросить не сможешь, так как именно ты его и довела до этого.
В голове тут же вырисовалась картина: Соколов лысый, грязный, с лицом алкоголика со стажем, в засаленной серой майке и спортивных синих штанах, сидит в кругу таких же алкашей, а я с обвисшим лицом и грудью, в коротком розовом халате, в бигудях и с сигаретой в черных и половину отсутствующих зубах, хожу возле стола и наливаю всем водки, периодически получая от Соколова или его дружков одобрительные похлопывания ладошкой по заднице.
Пить мне тут же расхотелось, и я отставила нетронутый стакан в сторону.
Соколов удивленно и с долей насмешки вскинул правую бровь - а он это умел делать чертовски выразительно!
– и поинтересовался:
– Не хочешь?
– Я есть хочу, - соврала я, а живот услужливо подсказал, что не соврала.
Точно! Я ведь завтракала утром - точнее днем, но она для меня было как утро - да в кинотеатре маленький стакан попкорна съела.
Я накинулась на еду, как алкоголик на бутылку. Еда хоть и была холодной, но очень вкусной. Запечное мясо, толченая картошка и какой-то странный, но очень вкусный салат из стручковой фасолью, брокколи, сыра, кукурузы, ялтинским луком и еще чего-то, просто-таки довели мой живот до экстаза.
– Леся готовила?
– спросила я, когда тарелка опустела.
– Как догадалась?
Эх, у Соколова в семье евреи точно где-то затесались!
– Как будто ты умеешь готовить!
– фыркнула я.
– Умею, - обиды в его голосе не было, а только констатация факта.
– Омлет и гренки?
– продолжала фыркать я.
– И это тоже.
– Я тоже умею готовить, но мои блюда не многим приходятся по вкусу, - призналась я.
– Почему?
– Просто я люблю экспериментировать с приправами и ингредиентами. Одно время я скармливала эксперименты семье, но они не долго выдержали, поэтому я чаще всего травлю себя или Катю.
В экспериментах с едой я впрямь порою вытворяла что-то из породы фантастики… в смысле не то, что вкус фантастичный, а в смысле, что такого в природе просто нет и быть не должно. Одна моя проба сделать облет с копченой тюлькой чего стоит.
– Может посмотрим кино какое-нибудь?
– Ты видел "Район № 9", - вспомнился мне фильм.
– Нет.
– Тогда давай его.
Через десять минут - когда со стола все было убрано, фильм скачан, перекинут на флешку и вставлен в дивиди - мы поудобнее уселись на диван и приступили к просмотру.