Будь моей парой
Шрифт:
Было в этом что-то... завораживающее. Подчинение. Принятие. Абсолютное доверие.
– Не понимаю: в чем удовольствие лично для тебя?
– спросила Дженни позже, когда они в обнимку валялись на диване и хрустели чипсами.
Раум пожал плечами.
– Твое удовольствие - мое удовольствие, детка.
– Правда?
– она недоверчиво покосилась на своего любовника, но кажется Раум не шутил.
– Что тебя так удивляет? Считаешь меня эгоистичным подонком, которому плевать на всех?
А что
– Не подонком.
– Значит, просто эгоистичным?
Ох, какая же у него все-таки потрясающая улыбка! Душу можно продать за нее.
– Не всегда.
В близости демон был неизменно внимателен и нежен. И, кажется, действительно заботился о ее удовольствии больше, чем о своем.
– Это потому что без реакции партнера все теряет смысл, - подсказал он, накручивая ее локон на палец.
Дженни прислушалась к себе и поняла, что он прав. Ей тоже было знакомо чувство гордости и радости от того, что она смогла доставить своему мужчине удовольствие.
– А зачем связывать?
– Власть. Демоны любят игры, основанные на власти - это у нас в крови. Некоторые вообще не могут иначе.
– Но не ты?
– Тебе повезло, Дженни-свободная-волчица, - он укусил ее за ухо.
– Я не настолько помешан на доминировании и слишком ленив, чтобы постоянно заниматься воспитанием. Хотя мне нравится приказывать. Хочешь, попробуем еще что-нибудь... эдакое?
"Что-нибудь эдакое" включало в себя хождение в ошейнике и выполнение унизительных (хотя и довольно возбуждающих) заданий. Дженни подумала и отказалась.
ГЛАВА 26
Дом совсем не походил на жилище шамана. Крепкий древесный сруб в окружении елей у подножия скалы. Ни каменных идолов, ни таинственных знаков на стенах - ничего необычного. Разве что сама скала. Цвета запекшейся крови, в узоре из белых жил, она напоминала освежеванную тушу неведомого зверя.
Но кого в горах Маррейстоун удивишь красными камнями?
Чарли еще помялся, нерешительно втянул воздух, неприятно отдающий тухлыми яйцами. Вот ведь гнусное местечко этот Маррейстоун, недаром никто, кроме волков Маккуин, не желает тут селиться.
– Ты уверен, что она дома?
– на всякий случай еще раз уточнил он у своего проводника.
Тот ухмыльнулся и сплюнул, метко попав слюной в пробегавшую мимо ящерку.
– Сходи и проверь. Боишься?
– Боюсь, - признался Чарли.
– То есть - не то чтобы прямо боюсь, но опасаюсь. Я шаманов два раза в жизни видел, в детстве. И то издалека. У нас в племени их уже лет сто как не водится.
Конрад Маккуин
– Я тоже боюсь, - неожиданно признался он.
– Ты? Она же твоя тетка.
– Двоюродная, - поправил оборотень. И она... странная...
– Это как?
– Сам увидишь, - пообещал Конрад. И вернулся за руль отцовского пикапа, показывая, что дружба дружбой, а к старой ведьме Ванде Маккуин он с Чарли не пойдет.
От такого начала стало совсем безрадостно, но Чарли героически стиснул зубы и шагнул в сторону домика. Ну не съест же его шаманка Маккуин! Шаманы для того и нужны, чтобы помогать сородичам! А он пришел просить о помощи, причем даже не для себя...
Он нерешительно стукнул по косяку. Раз. Другой. Ответа не было, и возник соблазн уйти. И совсем не из-за трусости. Видит Луна, Чарли честно пытался, но что поделать, если хозяйки не оказалось на месте? Не ломиться же к ней в жилище! Еще неизвестно какие проклятия для незваных гостей понавешаны на эту дверь.
Нет, так нельзя! Чарли и так потерял месяц на совет кланов, а Дженни ждет, когда он ее спасет... И если для этого надо войти в пещеру к дракону, Чарли сделает это.
Он замолотил в дверь со всей силы.
– Госпожа Маккуин! Простите, за беспокойство, но у меня очень важное дело! Пожалуйста, откройте!
Ответа по-прежнему не было, но дверь приоткрылась с легким скрипом. Словно сама собой. Юноша мысленно помянул Великую Праматерь всех оборотней и шагнул за порог.
Первое, что бросилось в глаза - это оскаленный череп волка, насаженный на железный штырь сразу напротив входа. Волк при жизни был размерами побольше иного медведя и умер в полном расцвете лет - на это намекали клыки - все как один ровные, белые, не сточенные временем.
Чарли сглотнул. Показалось, что из темных провалов глазниц на него смотрит что-то древнее. Не злое, но бесконечно чуждое и потому пугающее.
Дурость, конечно. Бред, игра воображения. Не бывает волков такого размера, только оборотни. А оборотни в посмертии всегда принимают человеческий облик. Рождаются и умирают людьми.
Небось и череп не настоящий, а вырезан на заказ из дерева, чтобы пугать наивных простаков.
Но отчего-то идти вглубь дома без приглашения расхотелось окончательно.
– Госпожа Ванда Маккуин! Вы здесь?!
– Здесь, - отозвался холодный женский голос. В дверном проеме за черепом возник худой черный силуэт.
– Входи, волчонок. Входи, не бойся. Если ты не задумал дурного, Олаф тебя не тронет.
– Олаф...
– Чарли покосился на череп и проскользнул мимо него, стараясь держаться как можно ближе к стенке.
Он слишком пялился на череп, поэтому хозяйку дома разглядел, только когда оказался рядом. И не смог удержаться от изумленного возгласа.