Будь моей парой
Шрифт:
– Ужасно! Это самый бессмысленный час в моей жизни.
– Крепись, впереди еще два, - пообещал с улыбкой демон.
– Но я постараюсь скрасить их для тебя, по-возможности объясняя происходящее.
– Вот как раз о твоей работе суфлера я хотела бы поговорить, - Дженни сложила руки на груди и нахмурилась.
– О, не стоит благодарности, детка.
– Не стоит, - согласилась она.
– Поэтому не соизволил бы ты помолчать в следующем акте?
– Как можно?
– Раум широко распахнул глаза и уставился на нее с обманчиво-невинным изумлением.
– Ведь если я не буду переводить, ты ничего
– Я читала программку.
– Она не передает всех нюансов.
– Раум, зачем мы здесь?
– строго спросила девушка.
– Приобщаемся к прекрасному. Я прямо чувствую, как с каждой секундой пребывания здесь становлюсь утонченней и духовней. Кузен Армеллин мог бы мной гордится.
– Не держи меня за дуру!
– она разозлилась.
– Ты не любишь это даже больше, чем я.
Клан ди Форкалонен занимался производством и тиражированием современного, массового искусства. Того самого, о котором маститые критики привыкли говорить, фыркая через губу. И, насколько Дженни успела изучить Раума, наследник медийной империи вполне разделял массовые вкусы, не упуская случая ехидно пройтись по всяким снобствующим эстетам.
– От тебя ничего не скрыть детка, - он поднялся.
– Пойдем, прогуляемся. В перерывах не принято сидеть в ложах.
Дженни покачала головой.
– Я не пойду.
Ей не хотелось знакомиться с другими богатеями, отвечать на неудобные вопросы кто она и почему сопровождает Раума, ловить осуждающие взгляды и шепотки. А даже если осуждения не будет - она все равно из другого мира. И никогда пропасть, разделяющая ее и Раума ди Форкалонена, не ощущалась так болезненно и явно, как здесь - среди золота и хрусталя, в окружении изысканных женщин в дорогих платьях и ухоженных мужчин в смокингах.
Он нахмурился.
– Не отлынивай! Ты серьезно думаешь, что в оперу ходят ради этих, - пренебрежительный кивок в сторону сцены, - завываний? Все самое интересное происходит в антракте.
– Пусть оно происходит без меня.
Обычно сюрпризы Раума ей нравились. Но не этот. Дженни с ходу могла бы придумать десяток куда более приятных способов провести вечер выходного дня. Например, посидеть над учебником теормага.
– Пожалуйста, детка.
Что-то в его голосе заставило Дженни присмотреться в демону внимательнее. Раум не шутил. Для него действительно было важно, чтобы она сопровождала его сейчас. Почему? Что он задумал?
И почему нельзя все рассказать прямо, как есть? Зачем играть в конспиратора?
– Ладно, - Дженни вложила ладонь в протянутую руку.
ГЛАВА 28
После полумрака ложи залитое светом фойе ослепило. Опираясь на руку демона, Дженни проследовала по залу. Трижды Раума окликнули и пришлось остановиться, чтобы поболтать, но девушке показалось, что вопреки собственным словам о "самом интересном" эти встречи не вызывают у ее спутника ничего кроме досады. Он отвечал нелюбезно, на грани грубости, торопился распрощаться сразу после приветствия, и откровенно злился, когда речь заходила о Дженни.
А еще он постоянно оглядывался, словно высматривал в толпе кого-то. Через пять минут хаотичных блужданий Дженни не выдержала.
– Раум, кого ты ищешь?
–
– фальшиво удивился демон. И тут же напрягся и замер, вдруг отчаянно напомнив девушке сеттера, сделавшего стойку на дичь. Дженни проследила было за его взглядом, но увидела ничего интересного.
– О, вот он где!
– с предвкушением пробормотал Раум, вцепился Дженни в руку повыше локтя, и бодрым шагом направился наперерез ничем не примечательной молодой паре.
Столкновение произошло у лестницы.
– Кузен Армеллин, - промурлыкал Раум, улыбаясь вроде радушно, но с тайной ехидцей.
– Кузина Таисия. Надо же, какая встреча!
В одно мгновение демон преобразился. Нервозность и азарт, прорывавшиеся до этого в каждом движении, исчезли так резко, что Дженни на мгновение усомнилась - не почудилось ли ей? Раум снова походил на огромного ленивого кота - очаровательного и опасного.
Она пристальней взглянула на двоих, ради которых (теперь Дженни готова была поклясться в этом) Раум и притащился сегодня в оперу. Красивая пара. Мужчина - высокий и темноволосый. Аристократичное лицо, глаза удивительного фиалкового цвета скрытые за стеклами узких квадратных очков в тонкой оправе. Впрочем, странный цвет волос и глаз не редкость для демона, а "кузен Армеллин" был именно демоном, это Дженни поняла почти сразу. Поразило другое - Дженни впервые видела демона в очках.
А вот его спутница демоном не являлась, но все же именно с этой светловолосой девушкой было связано неприятное чувство неуверенности в себе и смутной враждебности, которое вдруг ощутила Дженни.
В кузине Таисии все было слишком. Слишком маленькая, слишком изящная, слишком хрупкая, слишком красивая... Слишком девочка. Рядом с ней Дженни почувствовала себя здоровенной деревенской девахой, на которой можно пахать, и, прямо сказать, это было весьма неприятное чувство. Оборотни не любят девочек-одуванчиков, на которых дунешь и рассыплется. Для волка сильная подруга всегда лучше. Но Раум не оборотень, и смотрел он на эту Таисию как-то странно...
– Раум, - Армеллин скривился, словно его заставили разжевать лимон.
– Что ты здесь делаешь?
– Приобщаюсь к сокровищнице мировой культуры, - с наглой улыбкой ответил демон.
– Набираюсь, так сказать, духовности. Уже набрался так, что она меня практически распирает, еще немного и лопну. Ну и заодно провожу вечер в приятной компании. Дженни, это мой кузен Армеллин ди Небирос и его жена Таисия. Мэл, Тася - это Дженнифер Рейд - моя девушка.
С этими словами он приобнял Дженни за талию, словно заявляя на нее права, и неуместный приступ ревности мгновенно прошел, как ни бывало.
Ну конечно! Армеллин ди Небирос!
Будь вокруг обстановка попроще, Дженни хлопнула бы себя по лбу, только сейчас сопоставив этого привлекательного молодого мужчину с рассказами Раума о кузенах, гостивших раньше в его доме. Армеллин ди Небирос - демон, о браке которого в прошлом году жужжала вся академия! Даже до Дженни с ее категорической нелюбовью к слухам, долетели отголоски. Вроде как был большой скандал, когда наследник клана ди Небирос женился на человечке.
Подробностей Дженни, к сожалению, не знала - слишком много замешанного на зависти яда источали сплетницы, когда принимались говорить об этой паре.