Будь моей судьбой
Шрифт:
За спиной послышались смешки. Все общежитие высыпало поглазеть на невиданное зрелище. Парни и те девчонки, которым не хватило места на балконах, стояли на улице полукругом. Можно не сомневаться, что модниц запомнят в лица и поименно, и любое появление на территории в отвоеванных в помойной битве шмотках будет сопровождаться повышенным вниманием, но совсем не таким, о каком мечталось.
Стоявшая за спиной девчонка рассмеялась, пихнула Дженни локтем в бок и преувеличенно громко, чтобы слышали все вокруг, выкрикнула:
— Ой,
Дженни безразлично пожала плечами.
— Продаст.
В глазах злословившей девицы отразилось: «А что — можно и так?». И сразу после — жгучая обида. Спуститься к мусорке, чтобы сражаться за подарки Раума ей, как и многим другим, не позволяла гордость, но зависть к менее щепетильным товаркам не давала просто пройти мимо.
И она была не одинока. На лицах многих девчонок из тех, что одеты победнее, читались похожие чувства. Можно не сомневаться, что они еще долго не забудут своим небрезгливым сокурсницам это сражение за платья и туфли.
— Не жалеешь? — спросила Вэл вечером, когда они сидели в комнате Дженни, пили чай и хихикали, вспоминая давешнее зрелище.
— Ничуть! За удовольствия надо платить.
А главное: можно не сомневаться, что известие о Великой Помойной Битве за Шмотки дойдет до Раума. И Дженни очень надеялась, что уязвит его хоть немного.
Сильфа требовательно заглянула в глаза.
— Как ты? Уже лучше?
— Не знаю.
Если бы от Раума было так же легко избавиться, как от его подарков!
Зрелище драки между завистницами исцелило хоть отчасти раненое самолюбие, но демон сумел задеть не только ее гордость. В глубине души все так же ныло и кровоточило дурацкое, выросшее вопреки ее желанию чувство. Малейшее воспоминание отзывалось болью, а хуже всего было понимание, что это навсегда.
Свою пару, с которой обвенчался перед ликом Луны, нельзя забыть. Мама так и не впустила в свою постель другого мужчину, не завела новую семью.
Раньше считалось, что волк лишившийся пары умирает. Сходит с ума от тоски. В некоторых кланах до сих пор верили в это, хотя опыт поколений давно доказывал обратное. Если захочешь, если будет ради чего, будешь жить и с дырой в сердце. А Дженни вдруг очень захотелось выжить назло сволочному наглому демоняке. И не просто выжить, а добиться успеха, стать богатой, знаменитой, счастливой.
— Мне… одиноко, — грустно призналась она.
Не хватало близости, тепла, поддержки. Материнских или дружеских объятий, способных прогнать ноющую боль в груди.
Но мама далеко. С Чарли они рассорились окончательно, а Вэл… Увлеченная своим романом Дженни совсем отдалилась от подруги. И она и так в последнее время слишком злоупотребляла их дружбой. Снова просить помощи было стыдно.
Но Вэл поняла все правильно. Она всегда все правильно понимала.
— Моя
Они уже подходили к общежитию Вэл, когда из кустов неожиданно вынырнул и преградил им дорогу темный мужской силуэт. Вэл вскрикнула и шарахнулась в сторону. Дженни сжала кулаки и глухо зарычала.
— Тише, тише, — зашикал незнакомец. — Пожалуйста, не надо меня убивать!
— Не надо так напрыгивать на беззащитных девушек из темноты, — проворчала Дженни, не сводя взгляда с подозрительного типа. Лицо его, да и вся фигура, терялись в тени, но ей почему-то показалось, что он молод. Кто-то из студентов?
— Извини. Не хотел тебя напугать.
— Кто ты и что тебе нужно?
— Э-э-э… — подозрительный тип замялся. — Я… просто человек. Я к Валенте.
На этих словах Дженни снова напряглась, готовясь защищать подругу. Мало ли какие намерения у этого парня. Нормальные мужчины не прячутся по кустам в темноте.
Но сильфа вдруг подалась вперед. В широко распахнутых глазах отражалась надежда, сомнения, недоверчивая радость.
— Брендон? — дрогнувшим голосом переспросила она. — Это ты?
— Я, — он шагнул, выступая из тьмы на залитую луной сторону тропинки. Мелькнуло хорошо знакомое по постерам и спектрографиям в журналах лицо, встрепанные темные волосы, озорная мальчишеская улыбка, ради которой десятки тысяч фанаток по всему миру готовы были отдать душу. Дженни ущипнула себя на всякий случай.
Брендон Гаррет. Да, да — тот самый Брендон Гаррет. Басист «Нежных упырей», кумир восторженных девиц, поп-идол и звезда. Здесь, в кампусе Академии, прячется в кустах в полусотне метров от женского общежития. И, кажется, он действительно пришел сюда ради ее подруги.
— Я… — он совершенно трогательно смутился. — Ничего, что я без предупреждения, Перышко? Ты ведь не против меня видеть, да? То есть: я хочу сказать, я ведь не нарушил никаких твоих планов? Ты не писала, но вдруг у тебя кто-то есть…
В ответ сильфа издала восторженный писк и повисла у него на шее. Брендон стиснул ее, закружил. А потом аккуратно поставил на землю и поцеловал. Страстно, жарко и явно не собираясь ограничиваться только объятиями.
— Ты почему не предупредил? — спросила сильфа в перерывах между поцелуями. — Я бы тебя ждала.
— Да я сам не знал получится ли выбраться. Д’Эрбэ лютует. По его плану мы должны все выходные развлекать высший свет на приеме у ди Небиросов, — тут он улыбнулся — застенчиво и гордо. — А я сбежал. Хочу украсть тебя на уик-энд.
— Всегда мечтала, чтобы меня украли! — выдохнула Вэл, влюбленно глядя на него снизу вверх
Дженни отвернулась. Пусть в душе она искренне радовалась за подругу, смотреть на замершую в страстных объятия парочку было больно. Слишком уж контрастировало чужое счастье с собственным безнадежным положением.