Будь моим этой ночью
Шрифт:
— То обстоятельство, что вы прожили на этом свете гораздо дольше меня, еще не дает вам право смотреть на меня свысока, Шапель. Видите ли, двадцатый век уже на пороге. И вам лучше присоединиться к нам, кому в нем жить.
Он уставился на нее, скривив губы в улыбке:
— Похоже, вы совершенно меня не боитесь, не так ли?
Прю пожала плечами. Нет, она его не боялась. Пусть это было ошибкой, но она чувствовала себя с ним куда свободнее, чем даже с родными.
— Самое худшее, что вы можете со мной сделать, — это убить меня.
Улыбка исчезла с его лица, сменившись
— Никогда и ни за что.
— Это не имеет значения. — Она попыталась улыбнуться, однако этого не получилось. — Мое тело позаботится об этом само. Так что у меня нет причин вас бояться.
— Смерть — не самое худшее, что может поджидать человека, Прю.
И опять он говорил с ней как с ребенком или дурочкой.
— Вы имеете в виду изнасилование? Вы не производите впечатления человека, способного на такой дурной поступок.
— Я ведь изнасиловал Мари в некотором смысле.
Тон, которым он это произнес, навел Прю на мысль, что Шапель сожалел о своем поступке больше, чем о чем-либо другом в жизни. Он предал ту, которую любил, и это в его глазах являлось худшим из грехов.
— Вы действовали в порыве отчаяния и никогда не зашли бы так далеко, не будь Мари настолько глупа. Хотите проделать то же самое со мной? Вы на это намекаете?
Он выглядел уязвленным.
— О Господи! Конечно, нет!
— Тогда зачем нам это обсуждать? В конце концов, все произошло шесть веков назад. И думаю, мы оба понимаем, что я бы легко сдалась, приложи вы достаточно усилий.
Боже правый, что она только что сказала? Шапель выглядел даже более потрясенным, чем сама Прю.
— Вы не можете говорить это всерьез.
— Очевидно, чтение чужих мыслей не входит в число способностей вампира.
И что в нем было такого, что подталкивало Прю к дерзостям? Шапель выглядел взволнованным.
Прю нечего было терять, кроме гордости, и сознание этого только подхлестывало ее смелость. Она подошла к Шапелю так близко, что ощутила жар его тела. Мистер Стокер ошибался, утверждая, будто вампиры были холодны от природы.
— Если бы вы пришли ко мне, как когда-то к Мари, я бы вас не отвергла.
Кровь отхлынула от лица Шапеля.
— Не говорите так.
Прю собралась возразить, однако он прервал ее:
— Не так давно вы спрашивали меня о моих слабостях.
— Яд и солнечный свет. — Ее нижняя губа задрожала. До чего же глупо она, должно быть, выглядела! — Тем не менее вы рискнули, испытав действие и того и другого, чтобы меня спасти.
Силы небесные, и что только яд и солнце могли с ним сделать? Она заметила лишь, что его нос и щеки слегка обгорели. Но он сам говорил, что один его вид тогда мог бы вызвать у нее ночные кошмары. Неужели ожоги оказались намного сильнее, чем она думала?
— Я бы сделал все, что угодно, лишь бы вас защитить, потому что вы и есть моя главная слабость, Прю. Без сомнения, мне всю жизнь придется сожалеть о своем признании, но, похоже, я не в силах сдержаться.
У нее перехватило дыхание.
— Какая ирония судьбы, вам не кажется? У вас впереди целая вечность, тогда как мое время на исходе. Похоже,
Прю печально улыбнулась.
— Не уверен, что он вообще имеет к этому отношение.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Прю не могла определить, что именно пробежало между ними, но это «что-то» ее успокоило, породив в душе теплое чувство признательности за то, что Шапель вошел в ее жизнь. Ей вдруг захотелось воспользоваться в полной мере тем временем, которое у них оставалось.
— Я собираюсь еще кое о чем вас попросить. Вы мне не поможете?
— Конечно.
— Помните, вы обещали научить меня водить машину?
Он улыбнулся:
— Да, верно. Вы готовы учиться?
Чувствуя на душе такую легкость, какой она не испытывала все последние месяцы, Прю ухмыльнулась в ответ:
— Вопрос лишь в том, готовы ли вы учить меня.
Глава 17
— Итак, что вы умеете?
Уверенный, что вопрос Прю был лишь уловкой, призванной отвлечь его внимание от ее слишком быстрой езды, Шапель даже не посмотрел в ее сторону. Он ответил на ее вопрос, не сводя при этом глаз с тускло освещенной дороги впереди.
— Что вы имеете в виду? — Прю намеренно мчалась с такой бешеной скоростью или же просто иначе не могла?
Она взглянула на Шапеля, нимало не заботясь о том, что пришлось отвлечь внимание от дороги.
— Я имею в виду, какими способностями вампира вы обладаете?
— Смотрите лучше на дорогу. — Он мог быть неуязвимым, однако это не относилось ни к ней, ни к любому другому живому созданию поблизости. — И пожалуйста, сбавьте скорость. Впереди кролик.
— Я не вижу никакого кролика. — Однако Прю все же притормозила. Она определенно гнала машину намеренно.
— В таком случае вот вам одна из моих способностей. — Шапель позволил себе улыбку. До чего же непривычное ощущение! — Умение заметить крольчонка на дороге даже в полной темноте.
Прю рассмеялась, однако чуть позже они действительно проехали мимо кролика, и Шапель расслышал, как Прю ахнула. Неужели она ему не поверила?
— А что еще? — продолжала Прю, охваченная внезапным интересом.
Шапель поведал ей о своем обонянии, слухе, интуиции, скорости. За минувшие столетия он никогда не делился ни с кем своими дарованиями в полной мере, но для Прю сделал исключение — и, если бы у них имелось в запасе достаточно времени, поделился бы с ней гораздо большим. Разумеется, то, что он мог переломить шею человеку так же легко, как ветку, объяснялось его сверхъестественной силой.
— А еще я умею летать.
Автомобиль накренился так, что у Шапеля все подскочило внутри.
— Что? В самом деле?
Почему это показалось ей таким чудом после всего, что он успел ей рассказать, Шапель не знал. Возможно, это единственная вещь, которую Прю не могла представить.
— Да. И прошу вас, больше так не делайте.
Теперь Прю вела машину внимательнее и осторожнее, сосредоточившись скорее на дороге впереди, чем на нем.
— В таком случае вам должно быть скучно управлять автомобилем.