Будь со мною нежен
Шрифт:
– Нет! – коротко ответила Пенн.
– Как жаль!
– Я не нуждаюсь в твоей жалости.
– Да, конечно. – Тру прикусила губу. – Извините. Надеюсь, мы скоро увидимся и поговорим.
– Дабз звонил?
Нет, но Тру была так занята, что даже не заметила этого.
– У него совсем нет времени – поговорим, когда сможем.
– Хорошо, – с явным раздражением отрезала Пенн (или, может, ее измучила бессонница?). – Помни, что я тебе говорила.
– Я помню: женщины семьи Уэринг сильные и несгибаемые, –
– Все дело в том, что для этого нужен личный помощник.
– Но у меня же его нет.
– У тебя есть Бози.
Опять эта дурацкая кличка!
– А у него есть ты.
– Да, Пенн, спасибо, что напомнили, но…
– А это означает, что ты и мой помощник тоже. Так что постарайся меня не разочаровать, – не дала ей договорить будущая свекровь.
В трубке раздались гудки.
Так… А чего, собственно, она хотела? Тру следовало знать, что от Пенн не дождаться ни тепла, ни сочувствия. Когда они с Дабзом поженятся, все может измениться в лучшую сторону: у нее как у жены Дабза будет больше прав, и он будет на ее стороне, в этом нет сомнения. Он станет лучше. Потому что если нет… Нет, такая мысль не радовала Тру.
Не осталось никакой надежды на то, что сегодня ей удастся уснуть. Она позвонила Кармеле и рассказала про звонок Пенн.
– Забудь о ней, – сказала подруга. – Давай говорить только о свадьбе. Ты огорчена или взволнована?
– Ни то ни другое, честно. Я не знаю почему, но хочу, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился. Свадьба всего лишь свадьба, самое важное начнется потом.
– Ты такая умная, – вздохнула Кармела. – А я идиотка.
Тру сидела скрестив по-турецки ноги и прижав к животу подушку.
– Почему это?
– Я переспала с Гейджем.
– Я предполагала что-то подобное, но не была уверена. И как?
– Ты не поверишь: просто божественно. Но потом он все испортил, сказав, что не будет ни писать мне, ни звонить. Он считает, что современной женщине нужно свое пространство. И выпроводил меня домой, представляешь?
– Мне очень жаль, – вздохнула Тру, – но мы обе знаем, что этот парень не от мира сего. Он не хотел тебя обидеть, пойми, просто стесняется.
– Да.
– Он тебе правда нравится?
– Да. Не могу поверить, но это так. – Она горько вздохнула. – Эта войнушка с помидорами изменила все. Он так заразительно смеялся, потом стянул с себя рубашку. Знаешь, он был само олицетворение мужественности, и я не могла понять, как раньше этого не замечала, когда он приходил ко мне в магазин.
Тру он тоже нравился.
– Ты наконец-то его разглядела. Что он за парень? То, что умный, начитанный и симпатичный, мне известно. И никогда не поверю, что он способен просто использовать девушку. Нет, на него
– Я тоже об этом думала. Он был восхитительно скромен. И… такой секс! Это было нечто невероятное.
– Правда? – Тру не хотела признаться себе, что где-то глубоко в душе зашевелилась зависть. Увы, но это было именно так.
– Я запомню это на всю жизнь. Даже если остаток ночи разочаровал.
О господи! Тру очень хорошо понимала подругу. Ей никогда не забыть ту ночь на Палм-Бич.
– И что же дальше?
– Ничего. Не бегать же за ним.
– Но, возможно, ему надо объяснить, как строить отношения?
– Может быть. Но я не хочу быть наставницей: потом он меня выставит и воспользуется тем, чему его научила я, с другой.
– Нет, Кармела, – мягко возразила Тру. – Ты опять о своем бывшем бойфренде из Нью-Йорка? Нельзя позволять прошлому влиять на настоящее. Прекрати сейчас же делать себе больно!
– Ладно. – Кармела всхлипнула. – Постараюсь. Не могу больше терять мужчин, которых люблю.
– Ты его не любила.
– Но зато я любила отца, а он так рано ушел.
– Он герой. Не забывай это.
– Я помню, – прошептала Кармела.
– Он не хотел бы, чтобы его дочь потеряла надежду.
– Я понимаю.
В разговоре наступила пауза, и до Тру донеслись голоса снизу.
– В сорок первом немецкие ученые изобрели пористый полиуретан, – сказал Гейдж.
– Хватит о губках, – ответила Уизи. – Ты знаешь, что ирландское «Позднее, позднее шоу» самое долгоиграющее ток-шоу в мире?
– Да? – переспросил Гейдж рассеяно. – Коммерческое использование полиуретана началось в пятьдесят четвертом году. С тех пор и существуют наши современные кухонные губки.
– Бла-бла-бла… Может хватит? – прервал их Харрисон. – Лучше скажите, кто победит в игре «Брев янкиз» и какая погода будет завтра утром.
Тру догадывалась, зачем ему это нужно знать.
И вдруг совершенно неожиданно она призналась Кармеле:
– Знаешь, я сегодня чуть не поцеловала Харрисона.
– К черту этих Гемблов!
И они рассмеялись, а когда остановились, Тру сказала:
– У нас все будет хорошо. Не стоит на них зацикливаться – нужно двигаться вперед. И тебе, и мне.
– Да, – согласилась Кармела, шумно вздохнув. – И принимать каждый день таким, какой он есть. – И через секунду добавила: – Спокойной ночи!
– Спокойной ночи. – Тру отложила телефон, закрыла дверь и вдруг почувствовала такую слабость и депрессию, как будто была смертельно больна. И выключила свет.
Уже лежа в постели, не в силах заснуть, она смотрела в темноту и думала, почему Дабз так и не позвонил и почему ей тоже не пришло это в голову.
Глава 24