Будда, боги, люди и демоны

Краснодембская Н. Г.

Демоны и духи и составляют «пантеон» демонического культа. Названия, употребляемые для их обозначения, различны: это ракша(с), якша, якха, яка (три последних фактически разные фонетические варианты — санскритский, палийский и собственно сингальский — одного и того же слова, но все они понятны носителям современного сингальского языка), бхута и прета (два последних названия, как и самое первое, являются прямыми заимствованиями и самих слов, и их значений уже из индийской древности). Менее распространено старинное индийское слово асур, которым тоже в индуистской классике обозначают демонов. Точных различий между видами

этих существ верующий обычно провести не может; в его сознании смешиваются разные представления и сведения легендарного характера: это и полуисторические якши, то есть некое племя, будто бы населявшее остров Ланку в незапамятные времена, и демоны из буддийских текстов, которых «перевоспитывал» сам Будда, это и опасные духи, о которых устная традиция говорит, что они обитают где–то поблизости и угрожают благополучию людей. Небезызвестны в местной среде и древние индийские мифологические сюжеты с участием демонов — вечных противников богов.

Почитание якшей было широко распространено в древней Индии, причем очевидно, что это было явление еще доарийской религии. Природа якшей была двойственной, и нередко термин якша употреблялся и как синоним термина девата — 'божество'. Якши часто имели характер местных божеств и священных покровителей, их молили о даровании потомства и богатств. В то же время они воспринимались и как духи, связанные преимущественно с деревьями. Они могли быть и злоносящи, иногда вселялись в людей, лишая их разума. Демоницы (якшини) обольщали мужчин, принимая облик божественных красавиц. Некоторые из якшей, как, например, Кубера и Ваджрапани, были включены, соответственно, в брахманистский и буддийский пантеон.

Разница между существами, называемыми санскритскими терминами бхута и прета, была неясна и в добуддийские времена. Эти существа, как верили населяли леса, заброшенные строения, перекрестки дорог. Их почитали также и как тени умерших. В космологических представлениях якши и преты связывались с понятиями ада, с богом смерти Ямой.

Если отвлечься от всех исторических наслоений и обобщить некий смысл, проистекающий из широких современных поверий и конкретной обрядовой практики сингалов, то можно обнаружить, что фактически различаются два основных вида этих злоносящих существ: демоны–яки и духи–преты, отличающиеся друг от друга тем, как представляется верующим их внешний вид, продолжительность их существования и роль в жизни людей.

Создается впечатление, что яки, по местным народным представлениям, существуют от века, их великое множество и ряды их могут пополняться. Они огромны, страшны лицом, обязательно зубасты и клыкасты. Такие представления можно обнаружить и в связи с «письменным» буддизмом, и в современном народном сознании, просматривается это и в конкретных ритуалах.

Особое значение в обрядовой практике имеют, однако, собственно индивидуализированные яки, с именами, со своей «легендой», со специфическим, конкретизированным влиянием (определенное зло, которое от них можно ожидать). Чаще всего они имеют и более или менее четкую иконографическую характеристику. Число этих яков ограничено в пределах двух–трех десятков, хотя у себя в «подчинении» они могут использовать великое множество неиндивидуализированных демонов. Очень опасны и страшны такие, как Хири–яка, или Рири–яка (Кровавый демон), Махасона (Демон кладбищ), Калу–кумара (Черный царевич), Мохини–якиня (Чарующая демоница) и другие. Эти индивидуализированные демоны имеют известную специализацию в своих вредоносных действиях: они насылают различные болезни, могут убить; одни больше вредят женщинам, другие — мужчинам. Мохини, например, охотится за мужчинами и съедает их, соблазнив сначала и подманив к себе своей красотой.

Многие из демонов к тому же способны воплощаться в различных видах.

Почти все они перманентно злоносящи, и все обладают значительной мощью. От них можно, однако, защищаться, откупаться жертвоприношениями. Против них «помогают» заговоры, талисманы; при прямой опасности, когда встреча с ними представляется непосредственной, рекомендуется спасаться от демонов и духов в воде. Считается также, что демоны любят запах жареного, поэтому к вечеру, особенно к полночи, стараются ничего не жарить и жареного не есть, чтобы не привлекать их. Соблазняет их, якобы, и запах духов, мыла. Зафиксировано поверье, бытовавшее лет сто назад в глухом лесном районе острова, что тот, кто хоть раз

употребит мыло, не избавится от приставаний демонов, поэтому мыло было табу в той среде. Любимое время бесчинств демонов — 12 часов ночи. Женщинам и особенно девушкам опасно разгуливать по вечерам вдали от жилья (тем более если они ели что–нибудь жареное), так как демоны способны возгореться желанием к ним, а от такой связи рождаются демоны. Женщине вообще опасно ходить одной — тогда демону легче ее подстеречь и вселиться в нее, что грозит болезнью, а то и смертью. Отметим, что в местном этикете это норма, чтобы женщина фертильного возраста (тем более юные особы) появлялась в обществе в сопровождении родственников–мужчин, хотя бы мальчиков лет 12–14; в известном смысле «защитой» для нее в таких случаях являются и маленькие дети.

Преты — это духи умерших людей. Чаще всего такими существами становятся люди грешные, или умершие нечистой смертью, или охваченные нечистыми, недобрыми чувствами в предсмертные мгновения. Так, в злого духа могут превратиться старик или старуха, заброшенные своими детьми, умирающие в одиночестве, в тоске и отчаянии. В прету, считается, может превратиться покойник, если не удовлетворить его выполнением всех полагающихся погребальных обрядов и этим не дать его душе возможности уйти из дома; тогда он может остаться существовать в образе злого духа на месте своей смерти. Есть поверье, что эти духи и после следующего перерождения остаются в той же семье.

Духи умерших могут (и любят), как считается, селиться и в различных деревьях — особенно в баньяне, дереве кохомба, в хлебном дереве, а также в развалинах старых домов и храмов, под нависшими скалами, в пещерах, в местах, где кто–нибудь погиб насильственной смертью, некоторые в амбаре, а то и прямо в доме. Их нужно опасаться на перекрестках дорог, у мостов, в устье рек, у брода. Очевидно, что в современных народных представлениях сингалов об этих духах соединились древнейшие анимистические воззрения и понятия, связанные с культом предков. В этих существах современное сознание верующего совместило души предков и умерших с духами гор, озер, рек, которым в древности приносили жертвы, иногда даже человеческие.

По понятиям сингалов, преты не столь долговечны, как демоны; некоторые люди отвечали мне, что срок их существования — около 10 лет. У них предполагается особый облик — они очень уродливы, и уродство это заключается главным образом в неправильных пропорциях (его можно назвать уродством кривого зеркала): у них либо очень длинные, либо нелепо укороченные конечности, огромные животы, длинные висящие языки и очень узкие глотки (горла). Иногда их рисуют, и именно такими. Они, считается, вечно страдают от непомерного голода и жажды. Вредят они людям больше всего тем, что пугают их, но могут и задушить. Истории про претов рассказывают примерно как сказки. Их знали и пересказывали мне даже мои очень образованные друзья, которые в общем–то в эти истории не всегда особенно верили, и все–таки они слегка неуютно ежились, говоря, что отличительная их черта — неприятно холодные и влажные руки, а любимое развлечение — ударить холодной ладонью проходящего в темноте (преты тоже активизируются после захода солнца) человека, особенно если это женщина. От такого удара, даже легкого, человек может заболеть и захиреть, вплоть до смертельного исхода.

Демоны и духи в мировоззрении сингалов связаны и с понятием ада (апая по–сингальски) или, точнее, «адов», существенным для народной эсхатологии. Эти существа населяют ады и терзают там грешников, совершивших преступления в своей человеческой жизни.

Вера в яков и претов у многих сингалов, особенно у деревенских жителей, весьма живуча и искренна. Некоторые люди рассказывают, что сами их видели или слышали их голоса. Считают, что эти существа вредят людям и насылая на них болезни, и сами вселяясь в человека.

В целом пантеон демонического культа достаточно аморфен, черты иерархического построения в нем выражены не всегда достаточно ярко. Имеются персонажи безымянные, у других наличествуют имена, существуют сугубо местные, есть и вселанкийские. Облик индивидуализированных демонов по–разному предстает в разных ритуальных текстах, в различный фольклорных версиях, излагающих историю того или другого персонажа. Сопоставление различных материалов, относящихся к какому–нибудь определенному демону, нередко показывает, что в одном образе бывают слиты несколько образов, созданных народной фантазией на протяжении многих веков. Одним именем бывают объединены явления, возникающие в разных местах и в разное время.