Будда
Шрифт:
Почему родители берут ответственность за судьбу своих детей, я искренне не понимал никогда. У каждого свой путь, и один не вправе распоряжаться жизнью другого, пусть даже собственного ребёнка. Потому что идти не по своему пути — быть несчастным априори.
Или я себе надумал что-то? Почему я так глубоко о ней и ее судьбе думаю? Конечно, я и до этого со всей теплотой душевной относился к каждому путнику, но одновременно я почувствовал, что здесь что-то другое.
Хотя, с проблемами ко мне никто раньше не приходил. Может
Внутренне чертыхнулся и мое же воображение покрутило мне пальцем у виска. Кого я хочу обмануть? Но самообладание все таки пришло.
Мы немного помедитировали все вместе. Хотя скорее просто посидели, подышали свежим горным воздухом в молчании и подумали каждый о своём.
Девчонки к вечеру засобиралась. Я их проводил до побережья.
— Где ваш автобус?
Я предполагал, что девочки на экскурсии. А Иренка удивилась.
— Отец снял нам бунгало здесь. Чтобы было меньше соблазнов в виде анимаций отелей и дискотек. Оно вон там.
Она показала на домики в конце пляжа. Сердце сжалось. Она ещё и так близко будет. И гипотетически есть возможность новой встречи. Хотя, конечно, это из ряда фантастики или моих желаний, которые никому не уперлись.
Эта мысль заставила взять себя в руки и безэмоционально попрощаться.
— Приятного отдыха, девушки.
Я пошёл в сторону местной кафешки. Поужинал в одиночестве. После искупался а озере, выветривая все образы молоденькой девушки из сознания и вернулся домой.
Эта хижина стала моим настоящим домом. Где я чувствовал себя на своём месте. В равновесии с природой, с собой и окружающим миром в виде людей.
Но только не сегодня… Я долго думал о Иренке перед сном, даже уснул позднее обычного.
Но встал с солнцем и спустился вниз бегать. Пробежал, проплыл до своего места утренней медитации, уже выходя из воды увидел ее.
Иренку. Она вскинула на меня глазки. А я стоял в одной тазобедренной повязке. Не привык видеть здесь людей.
— Вы прямо как бог воды, как его там? — Посейдон. Вынырнули откуда ни возьмись. Я давно тут сижу, не видела вас.
Она щурилась на утреннем раннем солнышке, но от этого не становилась менее прекрасной. Скорее наоборот.
Даже мурашки по спине пробежали от того факта, что меня осенило…. Она мне нравится? Как представительница противоположного пола?
То есть, понятно, что я и вчера ощущал похожее, но перел сном уже уверовал, что это просто глаза у неё такие особенные, пленяющие.
А сейчас понял, что дело отнюдь не только в глазах. Солнце ласкало ее скулы и макушку, идеально гладкая кожа, покрытая только купальником, будто искрилась. А взгляд ее. Как будто реально, я — Бог.
Но я гнал от себя эти мысли как мог. Убеждая себя, что это просто капли воды стекающие по телу, на которые она заворожено смотрела, создавая ещё больший диссонанс в моей
— Ну ты сравнила. Привет. Я плыл два километра вдоль берега. А ты? Ранняя пташка?
Сам удивился себя за непривычное многословие. И снова поймал себя на мысли, что что-то не так…
— Не спится. Вы каждое утро тут купаетесь?
Почему она снова грустит? Почему у такой маленькой уже такие взрослые глаза? Почему так тянет? Поговорить. Утешить. Снять груз ее проблем. Что ещё? Лучше об этом не грезить.
— Да. Сейчас по плану у меня минимум два часа медитаций.
Выдохнул я. Все эти «почему» заставляли по привычке уже переключиться.
— Можно я посмотрю?
Как новый удар под дых. Ей то зачем? Но я в себе не нашёл ни сил ни желания отказать.
— Можно. Только не отвлекай разговорами, пока я не закончу.
Серьезный и уверенный тембр голоса заставил ее немного подобраться. Но смотрела она на меня не менее открыто.
— Хорошо.
Я сел в позу Будды. Закрыл глаза, но я ощущал, как она на меня смотрит. И отбросить мысли и уйти в нирвану в этот раз не получалось никак. Я закончил даже раньше. Она сидела не шелохнувшись пристально глядя на меня.
— Какой вы красивый.
Сначала ляпнула, а потом сама же смутилась. А я понять ее не мог. Прекрасно знаю, что выгляжу далеко за рамками стандартов красоты. За моими зарослями волос и бороды врядли вообще можно что-то разглядеть.
Поэтому собственно даже перед собой стыдно за мои внутренние поползновения, и внутренние попытки смотреть на неё, как мужчина на женщину обычно смотрит.
Не стал смущать ее еще больше комментариями. Да и какими? В голове каша до сих пор.
— Я завтракать. Пойдёшь?
Она встрепенулась.
— Правда? Можно с вами?
Я, если честно, не ожидал положительного ответа. Так брякнул наобум. Но не давать же заднюю.
— Отчего нет? Покажу тебе колорит настоящей индийской кухни, не той, что для туристов. Хотя, может ты такое и не будешь.
Даже представил ее изумление предстоящему обеду и сверкание идеальных пяток замызганных золотым песком. Но она сбила все мысли.
— Я попробую!
Я опять потерял дар речи. Мы прошли чуть вглубь острова. В полюбившееся мне кафе. Я уже знал хозяина лавки.
— Привет, Паван. Две порции вегетарианского карри, рис, чапати, джалеби, чёрный чай.
–
*от автора: Карри — традиционное индийское блюдо из бобовых, овощей и, конечно, целого букета специй. Чапати — лепёшка. Джалеби — вид сладостей, которые готовят из жидкого теста, которое выливают в кипящее масло, а затем вымачивают в сахарном сиропе.
–
— Привет. Сангье. Ты сегодня не один.
Индус привычно был счастлив всем вокруг. Девочка, на удивление, тоже улыбалась вполне приветливо, не смотря на внешний вид хозяина кафе и по совместительству нашего сегодняшнего официанта.