Будда
Шрифт:
— Это Иренка — туристка из Польши. Я нахвалил ей твою кухню. Не оплошай.
Я подмигнул Папану. Зачем опять же? Никогда так не делал. Но он словно и не заметил.
— Все сделаю самым вкусным.
Через пятнадцать минут на столе появились тарелки. Без приборов. Это мне привычно. Я и сам давно ем руками, как местные. Иренка взглянула с непониманием.
— Это же типа овощного рагу? Как есть без ложки?
Я взял половину чапати, обмакнул в карри, собрав краями лепешки основу блюда, как бы заворачивая внутрь неё, откусил. Второй рукой зачерпнул пальцами рис и отправил в рот.
Индийский
Она внимательно смотрела за моими манипуляциями.
— Если тебе не хочется есть так или не приятно видеть, как я ем руками, скажи — я попрошу приборы. Надеюсь они здесь есть. Я понимаю, что смотрится не слишком эстетично. Но я уже привык.
Это все я проговорил, наблюдая все ещё сведенные ее брови.
Непривычно для себя отметил, что мне даже такое мизерное обстоятельство, как то, на сколько культурно я принимаю пишу, имеет значение.
Даже с ужасом представил, что скорее всего, соус замарал растительность на лице, и стало неподдельно неловко.
Как будто кинет сейчас мне в лицо не самой первой свежести бумажной салфеткой со стола. А потом уйдёт. Навсегда.
Я пару похожих сценариев прокрутил в голове за несколько секунд. Даже выводы успел сделать — если так, то я конченый придурок, а она — … нет, даже в мыслях она идеальна, какой бы реакция не была. Ведь она будет права.
— Все нормально, я тоже так попробую.
— Карри острый. Сначала попробуй чуть-чуть.
Она съела больше половины порции, на удивление.
— Я объелась! — Попробуй хотя бы немного джалеби. Это сладкое. — Вы давно здесь живете?
На самом деле, раз мы говорили на английском, в котором нет разницы между «ты» и «вы», обращались мы к друг другу одинаково. Однако мой мозг почему-то автоматически переводил на русский ее обращение ко мне как «вы». Наверно, потому что она не смотрела на меня как на потенциального мужчину. Скорее как студентка на преподавателя, которым восхищена.
— Чуть меньше года. — А вам не бывает тут скучно одному? — Мне комфортно наедине с собой и природой.
Я уже расплатился. Она, кстати, порывалась схватиться за кошелёк. Но мои сдвинутые брови ее остановили. Мы шли вдоль берега, по направлению к тропинке, которая вела в горы.
Она робко спросила.
— А у вас есть семья? — Родителей давно нет. Жениться ещё не успел. Да и кто согласится на такую жизнь какую веду я. По этой же причине нет пока детей. — Да, если честно, детей в вашей хижине растить было бы проблематично. — Дело не в конкретном месте. Хижина — это просто дом. У меня нет цели жить затворником вечно. Сейчас мне комфортно там. Но это не исключает того, что условия могут меняться при серьезных изменениях в моей жизни. Просто сейчас я к изменениям не стремлюсь. — Почему тогда вы думаете, что никто не согласится разделить с вами жизнь? — Жизнь это не только дом. А образ мыслей, принципы, установки. Мало кто способен принять себя таким, какой он есть, осознать свою сущность, предназначение. — То есть ваша избранница должна быть буддисткой? — Нет, не обязательно. Я сам не с рождения проповедаю буддизм. И не рассматриваю его изначально как религию. Буддизм — это в первую очередь философское учение. Но разделять суть и основные идеи — да, это принципиально. — А можно
Она показала на предплечье. Там было небольшое красное воспаление под пластырем. Что это, черти, такое? В Европе уже чипируют своих детей? Я сглотнул.
— А что этот датчик отслеживает, кроме местонахождения? — Да много чего, пульс, частоту дыхания, я сама, честно говоря, не до конца понимаю зачем это нужно.
Мы уже пришли к хижине. Чтобы отвлечься от негативных мыслей об ее отце, я принялся ремонтировать лавку во дворе.
— Ложись в гамак, отдыхай. Это место для меня часто оказывает положительное воздействие. Правильные мысли в голову приходят.
Она полежала часа полтора. Потом пришла снова ко мне.
— Я уснула. Правильные мысли не успели посетить мою голову. — Сон — это работа нашего сознания. Что тебе снилось? — Океан. — Хороший сон. Мне редко снятся сны. — Может быть я могу чём-то помочь? Ты не думай, я убраться могу дома. — Зачем? Я привык жить так. Но если ты хочешь, можешь делать. В этом доме все разрешено, что имеет добрый посыл.
Она ушла. Я закончил лавку. Начало вечереть. Девушка вышла. Мне показалось, что весьма довольная собой. Ждёт похвалы. Я улыбнулся ей, прошёл внутрь. Обалдел это мало сказать. Моя лачуга никогда не выглядела так. На полу ни листвы, ни песка и земли. Он как будто блестит. Вещи разложены. Кровать застелена. Чайные кружки перемыты до блеска.
— Завтра окна помою. Только надо ещё воды. Та, что была в бочке вся израсходовалась. Это ничего? — Ничего. Это дождевая вода. Питьевую я покупаю. — Теперь можно снимать обувь, проходя внутрь. — Врядли мои ноги чище вьетнамок. Пойдём, я провожу.
Я шёл, рассказывая ей про опознавательные знаки, позволяющие найти дорогу с первого раза. Иренка первая, кому я показал их. Она внимала.
На ужин звать не стал, мало ли она из вежливости кушала местную еду. Врядли она к такому привыкла.
Поужинал, помылся и вернулся обратно. И снял обувь. Ополоснув с дороги ноги и ощутив давно забытое ощущение от соприкосновения босых ног к чистому полу.
Утром встал в отличном настроении.
Пробежка, заплыв — в этот раз мое появление оказалось ожидаемым.
— Я заметила, что вчера ты не мог сосредоточиться при мне. Я пойду поплаваю, позагораю. Позови меня, когда пойдёшь кушать, пожалуйста, мне понравилось.
Да, в моем воображении, она бы перешла на ты, если бы говорила на русском.
— Хорошо.
Я все равно не мог полностью отдаться процессу. Я ждал продолжения общения с ней.
Медитация — это состояние, в котором миры, внешний и внутренний, соединяются в пустоту, что позволяет найти ответ на вопрос: кто ты есть?
Сегодня я его не нашёл. Точнее нашёл, но это точно не правильный ответ: я мужчина, который хочет девушку, плещущуюся в океане.
Уже в кафе я решил задать интересующие меня вопросы.
— А кто твой отец?
Она пожала плечами.
— Миллионер, основная деятельность связана со строительством морских ветряных электростанций в Балтийском море. — А будущий супруг? — Мой сводный брат.