Буддийское сердце
Шрифт:
Укрыл его, как человека, как сам спал он раньше,
Так, чтоб угадывались его тела очертанья,
Сказал ученику, что ему делать нужно дальше.
И к матери его пошёл тот как бы на свиданье,
Сказал ей: «Сын лежит ваш на постели в сне глубоком,
Я к хижине его верёвку протянул тугую,
Вот вам топор, к нему вам можно подобраться с боку,
Убить, если развязку вы желаете такую»?
– «А что меня удержит это сделать»? – та сказала,
Взяла
Собралась с силами и со своей кровати встала,
Шла ощупью, держа верёвку, шаркая ногами.
Когда увидела фигуру сына, то сказала:
– «Вот сын мой, я его убью, мне нужно быть смелее,
Ведь я помолодела и хорошенькою стала».
И подняла топор, ударила его по шее.
Услышала она звук «бум», и ручка отскочила
От топора. Спросил сын: «Что творишь ты у постели»?
Она от страха на ногах стояла еле-еле,
Вскричала: «Я обманута»! И дух свой испустила.
Она бы умерла и так, пришёл её час, смертный,
Знал это Бодхисаттва, с небесами связь имея,
Но он хотел, чтобы аскет, не сделался слабее,
Урок ему он преподал, открыв вход в мир, запретный.
Похоронив свою мать, с брахманом вступил в беседу:
– «”Потери возмещенья чести” нет и быть не может,
Я понял эту истину, долго бродя по свету,
А то, что говорят, понять нам это не поможет.
Любая женщина несёт нам в жизни лишь потери,
И это – её суть, так как в ней женское начало,
Которое брало всё, ничего не отдавало,
Оно эгоистично, лишь варьируется в мере.
Понятье наше чести – лишь понятие мужское,
И в женском обиходе раньше не существовало,
Его у женщин нет, есть только женское начало.
А что считаем честью мы, у них – это другое.
Так как мы не равны, в них нет того, что мы имеем,
То ихний эгоизм для равновесья существует,
То, что желают иль хотят они, нас не волнует.
Поэтому с любовью их и ненависть в них тлеет.
Они чувствительны, живут желанием, страстями,
И то, о чём мы мыслим все, они не понимают,
Мы отдаём им всё, они лишь это принимают,
И в этом скрыта основная разница меж нами.
Живём умом мы, игнорируя все их желанья,
Так как живём в мирах мы разных, вовсе непохожих,
То, что для нас сутью является существованья,
Для них всего – иллюзия; стремлений нет в нас схожих.
И «возмещение потери» есть то сладострастье,
Как и «оброненная честь», им нет до неё дела,
Они находят не в уме, а в чувствах своё счастье,
Хоть толику увидят, идут сразу к нему смело.
Твоя мать и направила
Чтоб я тебе открыл глаза на разную природу
Мужчин и женщин; разделенья и объединенья
Роль каждой из сторон – спасенье и продленье рода.
Тот, к целям кто в учении, возвышенным, стремится
Объединить вокруг себя мир, привести к спасенью,
От женщин должен, по возможности, он отдалиться,
Они ведут всех к разделенью или наслажденью.
Так как ты хочешь стать аскетом, подавляй все страсти,
Которые и раздувает женское начало.
Огнём, невидимым, овладевание – в твоей власти,
Забудь о женщинах, чтоб цель тобой овладевала.
Для этого в лесу тебе бы надо поселиться,
И полностью своей мечте и цели отдаваться,
Чтоб совершенства своего, духовного, добиться,
Священником стать, чистым, и всю жизнь так оставаться».
И брахман юный домой после слов тех возвратился,
Спросила мать: «Жить будешь дома или мир оставишь?
Займёшься овладением огня и род прославишь»?
– «Да, – он сказал, – я в недостатках женских убедился,
Я дома никогда не буду жить, найду обитель
В лесу, где обрету спокойствие в уединенье,
И буду жить, как вечного огня хранитель,
Где стану заниматься я аскезой и моленьем».
Так он покинул дом и в хижине обосновался
В лесу глухом, и миру предпочёл уединенье,
Поддерживал огонь в себе и высшие стремленья,
А в старости своей на Небо Брахманов поднялся.
41. История о обманутом духовнике
Когда в Бенарисе царь Брахмадатта находился,
Народом правил, в чтенье, мудром, ощущал блаженство,
То Бодхисаттва от первой жены царя родился,
Рос и искусствам обучался всем для совершенства.
Когда умер отец, он получил трон, как наследство.
Страною в праведности правил, мудрым оставался,
С ним духовник жил там, воспитывавший его с детства,
С которым он частенько игре в кости придавался.
Запел он, думая, раз песню, в кости с ним играя:
– «С изгибами течёт река, любая, и виляет,
Леса стоят деревьями, все вверх произрастая,
Творит зло женщина, когда возможность позволяет».
Бросал златой он кубик на серебряное блюдо,
Когда пел песню ту, и в выигрыше оставался,
Как будто бог судьбы победу слал ему оттуда,
Священник, с ним играя же, до нитки проигрался.
Подумал он: «Раз так пойдёт, я бедным скоро стану.
Найти мне нужно девушку, хорошую, скорее,