Буддизм: Религия без Бога
Шрифт:
Расспросы в подобном роде продолжались и дальше. Интересно, что они представляют собой построения, которые сейчас принято относить к области теории множеств и математической логики. В приведенном примере исследуются отношения между двумя непересекающимися множествами — манговыми и другими деревьями — и единичным предметом, включенным в первое множество, одним конкретным деревом манго.
Судя по хроникам, Махинда решил, что Деванампия-тисса с честью выдержал экзамен и что он достаточно умен, чтобы воспринять основы буддийского учения. Посланец Ашоки произнес первую проповедь: о Будде, дхарме и са|н-гхе, о вступлении в общину, о жизни монаха, о качествах, которые он должен в себе развить, об идеале архата и току подобных вещах. Составители
Согласно хроникам, буддийское учение окончательно утвердилось на Ланке, когда была очерчена территория сангхи. В нее символически вошли царский дворец и вся столица.
Число сторонников нового учения неуклонно росло. На территории царского сада был основан первый на Ланке буддийский монастырь Махавихара. Второй построили на горе Миссака, ставшей священной. Он предназначался для пребывания там монахов в дождливый сезон, когда невозможно было странствовать. Дочь Ашоки, Сангхамитта, и сингальская царица, принявшая монашеский сан, основали женскую буддийскую общину, для которой также были построены монастыри.
Распространение буддизма в Шри-Ланке связано и с перенесением туда ветви дерева бодхи, под которым Будда достиг просветления. Эта ветвь считалась равнозначной самому дереву как символу буддизма. Согласно легенде, ветвь сама отделилась от него, поскольку к священному дереву нельзя прикасаться ножом, и в момент отделения ветви у нее выросли корни и ствол, на котором появилось пять ветвей с пятью плодами на каждой из них. Листья и цветы при этом испускали шестицветное сияние, озарявшее все мироздание.
В момент отделения ветви от ствола Ашока велел расчистить дорогу к дереву длиной в семь йоджан [2] . Царь приблизился к нему во главе армии, состоящей из четырех подразделений, растянувшейся на семь йоджан в длину и занявшей три йоджаны в ширину. Что же касается самой ветви священного дерева, то ее поместили в золотую вазу, и в таком виде она семь дней пребывала в области снегов. А потом ее везли морем на остров, и четыре кшатрия, сопровождавшие ветвь в пути, окропляли ее из восьми золотых ваз и из восьми серебряных. Сам же царь шел по суше и через семь дней встретил корабль с ветвью в порту Тамалитти. Еще через семь дней боги, наги и люди прибыли поклониться ветви, и Ашока устроил по этому случаю семидневное празднество.
2
Йоджана — мера длины, около четырнадцати километров.
Ланкийский царь Деванампиятисса, получив ветвь, три дня поклонялся ей, а Ашока трижды обошел дерево и поклонился восьми странам света. При закладке ступы, являющейся символом мирового древа, те же восемь золотых и серебряных ваз заложили по восьми сторонам света. Отметим попутно, что это дерево существует до сих пор и даже продолжает плодоносить, оставаясь живым религиозным памятником, хотя его возраст исчисляется более чем двумя тысячами лет.
Другими буддийскими святынями на Ланке стали правая ключица Будды и чаша для сбора подаяний, будто бы также принадлежавшая самому Будде. Эта чаша, хранившаяся в царском дворце, со временем стала считаться символом защиты государства. Позже им стала другая реликвия — зуб Будды.
Кто такой архат?
В 80-х гг. до н. э. на Шри-Ланке был письменно зафиксирован буддийский тхеравадинский канон. Это времд и считают периодом оформления тхеравады. Но примерно тогда же начали появляться и первые махаянские сутрцг, так что тхераваду и махаяну разделяет во времени не такой уж большой период. Поэтому было бы неправильным думать, что тхеравада ближе к начальному буддизму, чем махаяна, и полагать последнюю
Главные отличия южного, тхеравадинского, и северного, махаянского, буддизма — в разных представлениях о природе Будды, о цели буддийского пути и об идеальной личности.
По учению тхеравады, Будда до ночи просветления был самым обычным человеком, но наделенным великими религиозными добродетелями, поскольку он и до этого совершенствовался в течение многих жизней. Но после пробуждения-бодхи Сиддхартха Гаутама перестал быть человеком и стал Буддой, Пробужденным, свободным от сансары и достигшим нирваны. Он не бог и не какое-либо другое сверхъестественное существо, а потому нет никакого смысла ему молиться, просить о помощи и приносить дары его изображениям. Он лишь указал путь духовного совершенствования, а стать на него и двигаться по нему — дело самого человека. Поклонение Будде — не более чем долг памяти великому духовному учителю; оно необходимо людям для обретения религиозных заслуг, но не Будде. Каждый буддист-монах, следующий наставлениям Будды и соблюдающий предписанные правила поведения, может достичь того же, чего достиг Будда.
Конечным идеалом в тхераваде является архат, «достойный», святой монах, своими собственными усилиями достигший главной цели благородного восьмеричного пути, нирваны. Но прежде чем достичь этой цели, нужно пройти несколько этапов, выделенных уже в раннебуддийской южной традиции. Человек, находящийся на первом этапе пути духовного развития, в южном буддизме называется «вступивший в поток»; ему предшествует этап «человека из толпы». Вступление в поток означает постижение четырех благородных истин и неуклонное следование восьмеричному пути. Далее идут «те, кто вернется однажды» и «невоз-вращающиеся», то есть те, кому еще предстоят рождения на уровне мира желаний, и те, кто на этом уровне больше рождаться не будет, но может появляться в иных мирах. Венец пирамиды — архат, освободившийся от всех омрачающих сознание аффектов, выпутавшийся из сансарных тенет и достигший нирваны. Образ водного потока здесь неслучаен: в аналитической психологии установлено, что символ воды связан с бессознательным.
В «Вопросах Милинды» люди, находящиеся на разных стадиях духовного пути, уподоблены стволам бамбука. «Человек из толпы» похож на срубленный бамбук, весь переплетенный молодыми побегами и ветвями. Тащить такой ствол сквозь заросли очень трудно; так же трудно и медленно разворачивается мысль «человека из толпы». «Вступивший в поток» подобен стволу бамбука, очищенному от ветвей, но не полностью, а только до высоты третьего узла, поскольку он освободился лишь от некоторой части мирских пут. Чем дальше продвигается человек на духовном пути, тем меньше остается ветвей и листьев на стволе бамбука, которому он уподобляется. И, наконец, святые сравниваются со стволами, полностью очищенными от ветвей и лиан, поскольку они свободны от всех аффектов.
В некоторых буддийских текстах стадии духовного роста человека сравниваются с действиями ловца слонов. Сначала он натыкается в джунглях на слоновий след, потом идет по этому следу; ищет место, где слон точил бивни, и наконец встречает самого слона. Так и человек: вначале он слышит об учении Будды, хочет его понять и ищет наставлений; потом встречает Будду, следует его наставлениям и осуществляет духовную цель.
Ясно, что реализовать главную цель и стать архатами могут лишь монахи. Мирянам же остается только улучшать свою карму и надеяться на то, что в каком-нибудь будущем рождении и они станут достойными принять монашеские обеты и следовать благородному восьмеричному пути. Монахи никогда особенно не стремились вовлекать мирян в жизнь сангхи, как никогда не вели активной миссионерской деятельности. По этой причине буддизм тхеравады распространился в тех странах, которые находились под влиянием индийской культуры, то есть в Южной и Юго-Восточной Азии, за исключением Вьетнама, судьба которого тесно переплелась с судьбой Китая.