Будем жить по-новому! ЗАЩИТНИК. Книга 2
Шрифт:
И я рассказал пародию В.Петросяна в стиле монолога о «Студенте кулинарного техникума» на Г.Хазанова. Народ смеялся над ситуациями, которые решал герой и чем для него это закончилось. Потом рассказал несколько армейских анекдотов, и закончил тоже армейской классикой: «Полковник – майору: – Завтра в 9.00 произойдёт солнечное затмение, что случается не каждый день. Всех построить во дворе, а солдатам при себе иметь закопченные стёкла. Если будет дождь, то всех собрать в гимнастическом зале.
Майор – капитану: – По приказанию полковника завтра в 9.00 произойдёт затмение солнца, в случае дождя вы его не увидите, и затмение
Капитан – лейтенанту: – По приказу полковника завтра в 9.00 в гимнастическом зале состоится торжественное затмение солнца, для чего закоптить стёкла. Если потребуется дождь, полковник даст особый приказ, что случается не каждый день.
Лейтенант – сержанту: – Завтра в 9.00 полковник затмит солнце в гимнастическом зале при закопченных стёклах, что случается не каждый день в ясную погоду, когда идёт дождь.
Сержант – солдату: – Завтра в 9.00 состоится затмение полковника по случаю солнца. Если в гимнастическом зале будет идти дождь, что случается не каждый день, вас всех соберут во дворе, но каждому закоптить по одному стеклу в спортзале.
Солдат – солдату: – Слушай, завтра, когда мы будем коптить окна в гимнастическом зале, случится дождь и солнце затмит полковника».
Народ смеялся до слез. А мне было приятно, что я не ударил лицом в салат, а рассказал новые для того времени шутки. Потом мы немного прогулялись под Луной по морозу с Натальей и двумя ее подругами с отдела, когда я провожал их к дому, в котором они снимали комнату.
А с первого дня нового 1942 года началась обычная военная жизнь, единственно, что люди работали и тренировались в этот день без фанатизма.
Московская наступательная операция завершилась в первых числах января. Советские войска нанесли поражение войскам группы армии «Центр» и отбросили их на 100-250 км от Москвы.
В длительных оборонительных сражениях, а затем в контрнаступлении войска 16-й армии понесли большие потери. Согласно «Справке о потерях личного состава в частях 16-й армии», доведенной до командиров полков и дивизий, входящих в армию, за декабрь 1941 года потери составили больше 20000 убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
На следующий день я с Ледковым и Бурятом на нашем немецком джипе, и Филиппов на полуторке, выехали в район города Руза, где предстояло оценить возможность заброски группы в город. Кроме того я хотел, сделав крюк, заехать на наш аэродром в Кубинку, чтобы повидать летчиков и набрать у них старых парашютов, из которых мы планировали пошить белые маскнакидки, так как в выданные нам маскхалаты можно было одеть лишь полторы роты, а нужно было одеть три. Мы спокойно катили по проселочной дороге, накатанной грузовиками со снарядами, продуктами, которые подвозились на передний край к реке Руза, по границе которой наши и немцы плотно удерживали свои позиции. Километра через четыре, судя по карте, должно было начинаться Рузское водохранилище. Мы спорили, где лучше трем группам по 10 человек перейти линию фронта: подъехать на машинах ближе к Рузе и пытаться перейти насыщенную линию обороны или по лесам ближе к Волоколамску, а затем топать по лесу лишних 70 километров, но зато там была более разреженная оборона противника. В пользу реки говорило то, что отсюда проще и в Можайск нанести визит, перерезав при этом дорогу Шаховская –
Вдруг впереди стали слышны редкие выстрелы, доносящиеся из лесу, и, где-то через километр, мы увидели стоящие на дороге две полуторки и тентованный армейский «Willys MB». Выскочив из своих машин и рассредоточившись за деревьями вокруг стоячих машин, я подобрался к внедорожнику и загляну внутрь. Водитель был убит выстрелом в голову, а на заднем сидении один был убитый, а второй пассажир подавал признаки жизни. Открыв дверь и вытащив на дорогу убитого, я подсел к раненому, пытаясь определить, что с ним такое. Похоже, что прострелена грудь, причем стреляли в открытую дверь, потому что окна были целы.
Анализируя ситуацию, можно было сделать однозначный вывод – машина остановилась, к пассажирам и водителю спокойно подошли, открыли двери и расстреляли. Неужели, тут солдаты «Бранденбурга» орудуют, или обычные немецкие разведчики, или уголовники, переодетые в нашу форму? Судя по цвету кубиков на кителе, раненый был интендантом. Он открыл глаза и сфокусировал взгляд на мне.
Я расстегнул ему полушубок, китель, и надрезал гимнастерку с нижним бельем. Увидев пулевые раны в районе легких и сердца, просто бинтами из своего индивидуального пакета заткнул их, чтобы перекрыть доступ воздуха в легкие и приостановить течение крови.
«Кто вы?» – прошептал раненый.
– Командир батальона Кольцов, кто на вас напал?
– Я командир службы тыла 337 полка, мы с начфином везли деньги и в полуторке крупы и тушенку для полка, – он шептал, задыхаясь, – нас остановили трое командиров в советской форме, говорящие по-русски и, подойдя к машине, открыли двери и сразу начали стрелять. Деньги забрали, и я не знаю, что с полуторкой. Но мы минут 10 назад обогнали остановившуюся машину с красноармейцами, которые отставали от нас примерно на километр. Я видел, как они бросились за бандитами в лес.
«Сейчас вас повезут в госпиталь. – я начал отдавать команды. – Филиппов, садись в «Виллис» и в 85-й армейский госпиталь вези интенданта, к нему ближе всего отсюда,а мы уж тут».
Нужно сказать, что наша батальонная санчасть тоже работала, не покладая рук. Тяпов, Потапов, Черепов оказывали всевозможную помощь раненым средней тяжести, которых к нам направлял находящийся в городе армейский госпиталь, задыхающийся от наплыва раненых, либо бойцы, везущие мимо нас раненых, напрямую завозили их к нам. Кроме того, мы брались лечить гнойные раны и расстройства кишечника с помощью синего йода. Под это дело наши медработники оборудовали три больших комнаты усадьбы, сделав из них операционную и палаты. Но в данном случае ближе было к 85-му.
– Ну, что мужики, расклад такой: враг в нашей форме, хорошо говорит по-русски, предположительно трое, взяли полковую кассу с зарплатой бойцам, что везли в полк, правда деньги придется сдавать, свидетель есть. Их преследуют примерно два отделения красноармейцев со второго грузовика, подъехавшего минут через десять.
Я, Бурят и Сергей Ледков двинулись вдогонку красноармейцам. Пройдя метров 300 по лесу, Бурят заявил: «Кругами водят, однако. Слышишь, где стреляют уже, погоня не в центр леса, а на юг сместилась. Думаю, немцы в лесу хорошо «ходят» – егеря, кто-то отвлекает бойцов, постреливая, а остальные обойдут и во фланг отстреливают всех. Что там двадцать человек против охотника в лесу – всех положит».