Будем жить!
Шрифт:
– Здра-жла-тарщ-каптан! Младш-сержт-Злой-пваш-прказан-прбыл! – на всякий случай гавкнув при входе в кабинет, становлюсь «вольно» в паре шагов от двери и оглядываюсь… ничего так, я боялся худшего! В кабинете всего пятеро – сам владелец кабинета, капитан Беляев, у себя за столом; Скворцов в полевом камке без знаков различия; такой же «пятнистый» мужик примерно на пяток лет постарше «птица», по повадкам повыше лейта будет, но до полкана не дотягивает – в чертах лица что-то южное, не кавказец, но чем-то похож; гражданского вида тощий мужик средних лет, одетый в дорогой с виду костюм «сафари» (штаны «млмитари»; рубаха-безрукавка, или скорее даже лёгкая куртка, распахнутая; под ней футболка того же пятнистого колёра), но если костюм сидит
– Зравствуй, сержант, вольно. – демонстрирует дружелюбие и заодно «узаконивает» моё поведение Беляев – Проходи, присаживайся… Кофе или сок? – лейта аж перекашивает от злобы, насколько я вижу, он единственный сидит «насухую», пока остальные потягивают кто что! Не будем портить мизансцену:
– Если можно – лучше сок, тарщ-капитан.
Беляев, прижав клавишу селектора, коротко командует – через десяток секунд появляется вестовой с большим, литра на два, графином томатного сока (вот это сильно – знают мои вкусы!), стаканом в мельхиоровом подстаканнике, и даже солонкой – всё на одном небольшом подносе. Особо умиляет единственный стакан, который, к тому же, боец (а кто ещё? на «Обманке» нет «гражданских военных», разве что именно гражданские имеются) сгружает прямо перед моим носом. Лахтису, с его края стола, даже дотянуться не светит… Наливаю себе полный стакан, быстро пару раз мешаю ложечкой соль и, сделав пару глотков, ставлю стакан на столешницу – всё, преамбула закончилась, теперь будет, надеюсь, амбула, на амбец не похоже…
– Я – майор Адамиди, Родион Юрьевич, начальник комиссии по расследованию случившегося чрезвычайного происшествия… сиди-сиди, сержант, не надо тянуться. Я… попросил, Степана Николаевича – кивок в сторону Беляева – организовать нам возможность пообщаться без чинов. Слишком уж необычная ситуация сложилась, так сказать.
– Товарищ майор, я всё же настаиваю на изоляции младшего сержанта, как минимум до окончания расследования! – вдруг взвизгивает лейт, аж привставая со стула. Этот неожиданный выкрик настолько не ко времени, что даже сидящий напротив Птиц чуть дёргается, удачно маскируя дрожь под смену положения на сиденье! Я в это время смотрю только на майора, а потому замечаю его на мгновение ставший «прицельным» взгляд – это что, проверочка такая? На психическую устойчивость?! Похоже, очень похоже! Блин, я тоже от вопля дёрнулся, раздражает… Сижу, разглядываю крикуна, жду реакции начальства… начальство таращится на меня! Не выдерживаю:
– Сегодня прекрасная погода, тарщ-майор, не жарко, свежесть такая… как вы считаете? – не, а чего? Без чинов, так без чинов, я за язык не тянул! Да и погода, в самом-то деле неплоха – сыровато черезчур, правда, зато солнце не палит как проклятое, дышится приятно, пыли нету, опять же… От Беляева доносится сдавленный всхлип, Скворцов сквозь зубы с тихим шипением втягивает воздух, Лахтис… этот уже не прикидывается, побагровел и готов метать громы и молнии – вот только команды нет, пауза тянется, а без начальственного одобрямса такие хмыри даже собственную задницу почесать не смеют – дозволения ждут! Какие уж тут громы-молнии, если вышестоящий своё непререкаемое мнение не обозначил…
– Да-а-аа, интересный ты кадр, сержант. – задумчиво выдаёт, к моему удивлению, «гражданский». Молча жду развития ситуации, этот тип вообще самый невнятный среди собравшихся – вроде как не имеет отношения к РА, но при этом пребывает в «святая-святых» базы, среди самых что ни на есть облечённых, и чувствует себя более чем комфортно. Интересно, насколько
– Ну что же, раз так – товарищ лейтенант, прошу покинуть кабинет. – внезапно выдаёт майор. – Не вашего уровня допуска секреты, благодарю за помощь в расследовании, можете быть свободным.
Летёха встаёт, полосует меня бешеным взглядом, но молча, без ненужных воплей, сваливает… А День-то прав, получается – действительно, «как всегда», блин… Ну и хрен с ним, полезет – разберёмся. Что мне, чечётку перед этим пухликом отплясывать?! Тем более, если сами товарищи начальники его провоцировали – типчик явно едва сдерживался…
– Ну что же, сержант… поговорим серьёзно. – я таки угадал! «Серьёзно говорить» собрался «гражданский» кадр, который наверняка гражданский и есть… совсем гражданский, типа тех же физиков-ядерщиков, каждый из которых помимо основной профессии был ещё и «кем-то там запаса», но не менее полковника! Не для командования профессиональными военными, конечно – а для… уважения, что-ли? Мол, не просто всякие науки знают и два на два в уме умножить способны (поду-у-у-маешь – калькулятор вам на что?), но и строем ходить умеют! А вот это уже – признак Настоящего Человека, с большой буквы Ч! (Хотя, конечно, на самом-то деле погоны вешались с одной-единственной целью – если что, карать как преступивших воинскую присягу, что давало в разы больший простор для управления оными научниками, в отличие от гражданских специалистов… да и командовать подчинёнными куда проще, чем руководить сотрудниками). Вот и этот кадр – мутный до зубной боли!
– Согласно… вновь открывшимся обстоятельствам, я могу предположить, что ваши феноменальные способности поиска и уничтожения противника в дикой местности, во многом (а слышалось – «полностью!») объясняются возможностями ваших… питомцев, скажем так?
Я пожал плечами:
– Не знаю, что вы понимаете под определением «феноменальности»… Но действовать совместно с моими котами куда удобнее и безопаснее, чем самостоятельно.
– Что ж, я так и подумал… Тогда я предлагаю вам, молодой человек, передать в распоряжение Протектората ваших зверей. Нам необходимо их исследовать и определить возможности использования, да и вообще полезность этих зверюг. Может, в них и ингридиенты какие обнаружатся ценные, мало ли? Разумеется, стоимость обсуждаема, но обещаю – обижать не будем…
Я на рефлексах пригнулся к столу так, как если бы хотел вцепиться в глотку этому вальяжному уроду (хотя – именно хотел, без всякого «если»!) и прошипел в лицо чуть даже отшатнувшегося «гражданского»:
– Слуш-шайте внимательно, чтобы потом не перес-спраш-шивать! Коты – мои друзья, они не раз и не два спасали мою жизнь, они у меня на руках вырос-сли! А потому никуда и никого я… «передавать»… не стану! Слишком похоже на «предавать», вы не находите?! Это не с-собаки какие-нибудь – это коты, и сотрудничать за сахарную кос-сточку со всякими… самовлюблёнными с-спецс-сиалис-стами – они не будут. Уж поверьте, вы не сможете их заставить или обмануть – я знаю это так же точно, как то, что сейчас вы устроили представление, ваш лейтенант играл спектакль для одного зрителя… Ответ – нет, ни при каких условиях!
«Гражданский» быстро пришёл в себя, ещё во время моего монолога, и когда я чуть выпрямился, с ленцой задал неотразимый, как ему казалось, вопрос:
– Сержант – а ты не забыл, что ты сейчас военнослужащий? И обязан подчиняться приказам вышестоящего командования, о чём сам давал торжественную присягу? Ты сейчас, своими пререканиями с командиром, уже по лезвию ножа скачешь (а слышалось – «…наглый щенок! И встать, когда с тобой р-р-р-разговар-р-ривает подпор-р-р-р-ррручик!..»), но я, понимая твоё состояние и ещё не прошедшия последствия нервного напряжения после рейда…