Будешь моей!
Шрифт:
— Я не вещь! — рявкаю на него, откопав карточку-ключ от своего номера в ворохе тряпья. — И я своя собственная! Отвали, Койот!
Злой дикий пес настигает меня у двери, уперев руку в дверь и прижимаясь ко мне сзади. Его дыхание щекочет волосы на макушке, а у меня снова наворачиваются слезы.
— Не трогай меня, Мирон, пожалуйста, — сбавляя громкость, прошу я, — просто будь мужчиной, сделай вид, что ничего не было.
Широкая кисть, упирающаяся в дверь, сжимается в кулак, так что на натянутой коже я могу пересчитать все его шрамы, но спустя пару секунд он опускает
Почти до самого вылета я провалялась в номере, сославшись, что плохо себя чувствую. Благо мой брат рано утром устроил в ресторане отеля погром, переполошив весь наш дружеский табор. Я тоже спускалась посмотреть на место смертельной схватки Андрея и Ромы и покрутиться около родителей, чтобы они меня не теряли, иначе бы точно пришли ко мне в номер и начались бы вопросы, как время провела, что делала, откуда волчий укус на плече...
Славная продуктовая битва стала главным событием этого утра, и я окончательно успокоилась, что никому нет дела до того, что я натворила. Целой толпой мы тусовались в разгромленном зале, тренируясь в остроумных комментариях и придумав хештеги к фоткам: #БитваЗаГречку и #БанкетныйПетербург.
Нежное касание лепестками розы к моей щеке превратило меня в каменный монумент Стоунхенджа. Скосив глаза, я опознала внушительную кисть Койота, держащую тонкий стебель с крупными колючками ярко-оранжевой розы.
— Ядовитых не было, купил колючий, — склонившись к моему уху, прошептал Мирон, едва касаясь губами моей кожи.
В отличие от меня он не может их накрасить и разгуливает с моим укусом у всех на виду. Отобрала у него цветок, только чтобы никто не видел мою улыбку. Гадкий Койот умеет быть няшкой?
— Что это тут происходит? — застал меня врасплох папа, обернувшись и хмуро взирая на оборотня за моей спиной.
— Ой, па! Ничего особенного! Мирон же мне… как старший брат! — спасаю положение первым, что приходит в голову. — Просто приволок мне цветок из разбитой вазы!
Папа, заметно расслабившись, уходит сетовать на шалости своего охламона, а волчара снова накидывает на милого парня шкуру койота, нашептывая мне в макушку:
— Ты еще больше извращенка, чем я… сестренка! Лавры Ланнистеров покоя не дают? — вгоняет меня в краску Мирон.
— Сгинь, нечисть! — бормочу я, уткнувшись носом в цветок, и сбегаю обратно в номер, чуя, как горит моя пятая точка от диодного взгляда Койота.
По дороге в аэропорт только Санька болтала без умолку, Вика выглядела не выспавшейся и загадочно улыбалась, глядя в окно.
— Вик, садись рядом со мной в самолете, — попросила я, решив, что вариант избегать Мирона — единственный способ не усугублять мою тягу к этому волчаре.
— Он тебе настолько противен? — сразу поняла, в ком причина, Вика.
Вряд ли то, что я вчера с ним вытворяла, возможно с человеком, который противен. Мирон, к моему сожалению, вызывает во мне бурю эмоций, полярно разных, но он точно мне не противен. Скорее я боюсь, что втрескаюсь в него по уши и разрушу свои мечты.
— Нет, не противен. Но не более того.
Как всегда, теория сильно отличалась от практики.
Так вымотал этот перелет, будто не полтора часа летели, а целый день! В итоге по прилету в Москву сразу нырнула между папой и мамой, попросив отвезти меня к деду на дачу, лишь бы не ехать с Мироном в одной машине.
Койот с нечитаемой мордой проводил нас до машины папы и, закинув мой чемодан в багажник, ждал, пока мы уедем, опершись своим мускулистым задом на капот своего суперкара. Бэтмен, блин, на черта ему такая тачка в московских пробках?
Дедуля у меня самый-самый мировой дедушка на свете! Он всегда на моей стороне и частенько ругает папу за то, что сделал из меня комнатное растение. Правда, папа рикошетит эти наезды с ловкостью вратаря сборной, напоминая, что я живу отдельно, учусь там, где хотела, и ни в чем не нуждаюсь, кроме ремня.
Получив двойную порцию любви от дедушки и бабушки, скрываюсь в своей комнате, рухнув на кровать в позе звезды. Мое тело требует отдыха и восстановления, но, как только осталась наедине с собой, мою голову снова забивают ненужные мысли о Мироне.
Срочно нужно переключиться, и ничего лучше, чем запутанное дело Тани, мне на ум не приходит. Набрав несчастной невесте, застала ее снова на месте преступления, то есть в квартире на Курской.
— Привет, нашелся Игорек?
— Привет. В полиции сказали: «Деньги кончатся, вернется».
— Ты заявление написала? — тут же заколотилось мое сердце от страха, что меня на официальном уровне притянут к этому делу.
— Не стала… они… козлы, короче! — злилась Таня, пока я облегченно выдыхала. — Я ведь даже машину не нашла, одни слова. Сочтут нас с Игорем аферистами! И это еще не все! Я в тайнике Игоря нашла странные документы!
— Значит, у него точно рыльце в пушку. Такие истории просто так не происходят. Жди, скоро приеду!
Видимо, жесткий трах с Мироном повредил мой мозг. Я накидала себе целый воз «за», чтобы занять свою голову и перестать думать о нем, чтобы перестал маячить перед глазами, едва я прикрываю веки. Спустя полчаса уговоров дедули и часа езды я уже сидела на кухне Тани и таращила глаза на карты Подмосковья времен Второй Мировой войны.
Глава 15. Ленточка
Больше недели мы с Таней изучали документы ее мутного женишка. Помимо карт там был целый архив исторических документов, старинных рисунков усадьбы Чернышевых и современных фотографий былого величия русского дворянства. Родовое имение Чернышевых считалось одним из самых богатых в Московской губернии, но из-за нехватки финансирования реставрационные работы все откладывали и откладывали, что разрушило некогда роскошный дворец, липовый парк одичал, прочие постройки пришли в негодность на огромной земле, принадлежавшей этой графской династии.