Будет больно
Шрифт:
Когда проходит неделя после моего возвращения в Питер, почти ночью на пороге квартиры объявляется мой старый друг Антоха. И не один, а в компании двух бутылок виски.
— Ты бы хоть позвонил, когда вернулся, — с толикой обиды и возмущения говорит он, устроившись за столом на кухне.
— Дела, — развожу руками и достаю стаканы.
Антон разливает алкоголь, а я таращусь в пустой холодильник, прикидывая, чем бы закусить.
— Соболезную насчет отца, — вздыхает Антоха, — давай не чокаясь.
Я
За первым стаканом сразу идет второй, но, только наливая третий, друг спрашивает:
— Помнишь, ты звонил мне, чтобы я узнал о жене твоего отца?
Да твою же! Он что, издевается надо мной?
— Давай не будем, — прошу я.
Антоха прищуривается и выдает:
— А эта мадам, судя по всему, тебя равнодушным не оставила.
— Стерва! — вырывается у меня, и я со стуком опускаю стакан на стол.
— Ого, — друг округляет глаза. — У вас страсть или ненависть?
— Вали ты со своими догадками на «Битву экстрасенсов».
Сарказм — лучшая защита. Но воспоминания ядовитыми змеями уже пробираются в голову. Я как чертов наркоман… Помню ее запах, ее кожу, эти синие глаза.
Нет, бля, напиться и забыться — вот что мне надо. А еще лучше найти девушку. Кстати…
— Антон, — перевожу тему, — а как дела у твоей сестры?
Друг давится вискарем, а потом с удивлением спрашивает:
— А с чего вдруг такой интерес?
Пожимаю плечами:
— Давно не видел ее.
— Да вроде нормально… — протягивает Антоха. — Учится уже на третьем курсе. На врача, кстати. И, по-моему, все так же сохнет по тебе. Так что подростковая влюбленность не всегда проходит, — на последних словах смеется.
— Передавай ей привет.
— Сам позвони, — фыркает друг.
— А вот и позвоню, — достаю телефон и ищу номер.
Может, милая влюбленная девушка и поможет мне забыть эту стервозную волчицу?
Антон удивленно на меня смотрит, когда я подношу смартфон к уху, но молчит. А я слушаю гудки, и после пятого слышу мелодичное:
— Алло!
— Катюша, привет, — ласково говорю в трубку.
— Вадим? Привет, — она немного теряется. — Как дела? Ой, прости, наверное, глупый вопрос. Я в курсе насчет твоего отца. Так что прими соболезнования, — добавляет в голос грусти.
Все ее эмоции мне кажутся настоящими, в отличие от… Да что за наваждение проклятое?
— Не хочешь завтра в обед выпить кофе со мной? — предлагаю девушке и, кажется, слышу едва различие «ох».
— К-конечно,
— Тогда до завтра.
— Пока.
Кладу телефон на стол и поднимаю стакан, ожидая, что ради тоста Антоха отомрет, а то на изваяние похож.
— За будущее, — произношу я, и друг, кивнув, делает глоток.
Антон остается у меня. На автопилоте доходит до дивана и падает на него, пробурчав:
— Я пару часиков покемарю.
И я, наверное, тоже. Потому что алкоголь и мои мысли — сочетание катастрофическое.
На следующий день, когда я выслушиваю отчет, в кармане раздается вибрация. Достав телефон, смотрю на экран. Сообщение от Кати:
«Можно в два в вашем кафе».
Нашим кафе она явно называет место, где мы любили раньше собираться с ее братом и другими парнями. Давно я там не был. Лет пять точно.
«Хорошо», — пишу в ответ и думаю, что надо что-то добавить к сухому ответу.
Тогда следом отправляю еще одно сообщение:
«Буду рад тебя видеть».
Катя присылает смущенно улыбающийся смайлик, и я даже усмехаюсь. Милая девочка, она всегда была такой. Опускала взгляд в пол и краснела в моем присутствии. Но я не обращал на нее внимания — она была младшей сестрой моего друга. Мне двадцать, ей пятнадцать — о чем могла идти речь?
В кафе я приезжаю за десять минут до назначенного времени и занимаю столик у окна. Катя приходит через пять минут и снова краснеет, когда я поднимаюсь и целую ее в щеку.
Сразу девушка чувствует себя неловко, но вскоре расслабляется и с улыбкой, уже без стеснения смотрит мне в глаза. Они у нее красивые, карие. И я снова вспоминаю строки стихотворения, которое читала мама:
Карие глаза — песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полёта.
Не зря о синих глазах, наверное, было написано, что это ежедневная стена неизбежного прощанья.
— Вадим? — немного с испугом произносит Катя, когда я снова ухожу в себя, вспоминая эту невыносимую женщину. Где она сейчас? Укатила к своему братцу прогуливать деньги? Или уже ищет нового мужа?
Черт! Это не мое дело.
Улыбаюсь и отвечаю:
— Извини, отвлекся.
До вечера я не появляюсь на фирме — не зря же я плачу человеку, который в этом разбирается лучше меня. Катя тоже никуда не торопится, и мы до вечера сидим в кафе. Она мне рассказывает об учебе, я ей — о жизни в Европе. И все вроде бы хорошо, девочка мне нравится.
Уже на улице я предлагаю:
— Встретимся еще?
— Вадим, — она кладет мне ладонь на грудь, — откуда такой вдруг интерес? Ты пытаешься через меня абстрагироваться от какой-то женщины?