Будни директора школы
Шрифт:
«Да», — подумал директор. — «Этого так просто не пробьешь. Недаром говорили мне — этого не уволишь…»
Он спустился к завучам, корпевшим над очередным изменением расписания в связи с гриппом у учителей.
— Ну, как?
— Как, как… По программе. По учебнику. Скучно… Надо что-то делать. Ладно, я еще подумаю…, — и он пошел в свой кабинет, закрывшись в котором можно было обдумать, что и как сделать, чтобы убрать еще одного учителя без скандала.
В Гороно велась статистика текучести кадров, и он помнил, как раньше спрашивали всего за трех-четырех уволенных
Стук в дверь:
— К вам можно?
Бывший выпускник.
— О! Какие люди! Как у тебя дела? Садись, рассказывай!
— Ну, как дела… Не очень. Не сдал я.
— Да, это неприятно… И что теперь?
— Работать надо. А мне — семнадцать… Я слышал, у вас есть место лаборанта?
— Лаборанта-а-а? А двух — не хочешь? Вернее, полтора? А то зарплата там маленькая больно. Будешь лаборантом в кабинете физики и на пол-ставки — химии. Потянешь?
— Да мне как раз и химия нужна… Подтянуть как раз ее к лету.
— Значит, договорились. Пиши заявление на мое имя. Завтра тебе на работу к восьми часам…
— А почему к восьми?
— Уроки начинаются в восемь-тридцать, а ты — лаборант. Должен все подготовить. Так что вместе со мной будешь приходить. Ага… И вот еще что. Напиши-ка мне служебную записку от имени лаборанта уже, чтобы провели инвентаризацию имущества в кабинете физики и химии. Нет, только физики — ты же именно там на полную ставку. А то, если потом увольняться, что с тебя спросить можно? Написал? Ну, до завтра!
Директор пожал парню руку, а сам с двумя бумажками поднялся опять к завучам:
— Поздравляю, девушки. У нас новый лаборант. И неглупый. Просит провести инвентаризацию в кабинете физики. В комиссию кого-то из вас, учителя химии, потому что у нее тоже есть подобный кабинет, лаборанта. Акт мне потом подробный принесете. Приказ я сейчас напишу.
На другой день после уроков директор школы зашел в лаборантскую кабинета физики. Там комиссия описывала имущество, все шире и шире открывая в удивлении глаза, а учитель, как будто хвастаясь, вытаскивал из-под стеллажей новые и новые ящики.
— Вот это — оборудование физического кабинета. Гарнитура там вся, тройники, розетки и прочее…, — он вытер пот, щелкнул запорами, открывая ящик. — Вот, даже не распакованное. Но это еще не всё!
Он полез куда-то в темный угол и вытащил волоком еще один такой же — полную копию — ящик.
— Вот. И еще на один кабинет. Когда школу достраивали, я как раз мотался за оборудованием. Ну, вот, — скромно повел он вокруг рукой. — Запасы…
— Ого! А вон, наверху — это что?
— В тех ящиках? Комплекс для электронного опроса учеников. Там пульт учителя и по пультику на каждое рабочее место. Задаешь задачи, а они только тумблерами ворочают. И тут же видишь оценку каждого…
— А в шкафах?
— Наглядные пособия. Даже и не распакованные. У меня все хранится, как надо!
— А в «темной» комнате?
— Там провода, клеммники, макет
— Ну, ты молодец, просто молодец…, — директор со значением поглядел в глаза завучу и вышел из лаборантской.
Потом был длинный разговор с завучами до вечера.
А на следующий день учитель физики принес заявление об увольнении по собственному желанию.
— Что случилось-то? Вроде, не ругались мы с тобой? Вон, лаборанта даю…
Тот склонился над столом, ловя глаза директора, и вполголоса, оглядываясь на дверь:
— Бойся своих завучей, ох, бойся… Ох-х-х… эти тетки, слушай… Они тебя точно подведут. Ты знаешь, они же меня подвели практически, а теперь тебя подведут. Они же разболтали везде, что у меня, мол, горы материалов для кабинетов физики, а в районе ничего этого нет. Не поступало, вроде. Там уже, говорят, Гороно подключилось… Милицию, говорят, тоже… В общем, давай по-быстрому и по-тихому, и я уеду будто на дачу, пока шум не прекратится. Но если что, я за тебя. Слышишь? Только позови! Но сначала завучей своих, теток вредных — убери!
Никакого шума так и не было, в Гороно ничего не узнали. Только удивлялись все: «Как это вы смогли с ним расстаться? Мы уж думали, он там до смерти будет работать… До смерти очередного директора. Хи-хи-хи…».
А еще через полгода директор и бывший учитель встретились на автостанции, где бывший физик «таксовал» потихоньку, подкалымливал развозом пассажиров.
— Подвезти?
— Да, мне же недалеко… И неудобно…
— Поехали, поехали! Ну, как ты с завучами? Держишься еще? Держись! И воли им не давай! Вот ведь, вредные какие тетки!
Он подвез бывшего своего директора прямо к порогу дома и не взял денег:
— Но если что — только позвони. Я тут же приеду. Я — за тебя!
«Плохое отношение»
После уроков в кабинет директора школы, постучавшись в дверь, проскользнула председатель профсоюзного комитета.
— Я должна вас предупредить, что завтра мы собираем комиссию по трудовым спорам…
— Ну, собирайте. Разрешение мое требуется, что ли?
— Нет. Просто мы вас приглашаем на комиссию.
— А что у нас за спор? — заинтересованно поднял голову от бумаг директор.
— Жалоба на вас. Вот, разбираться будем…
— Угу. И мне, конечно, вы эту жалобу не покажете. Так?
— Не положено. Вы же понимаете.
— С кем хоть спорить-то буду?
— С И.
— Так, я же вроде, ничего такого… Ну, ладно, впрочем. Раз комиссия, значит — комиссия. Во сколько завтра?
— Часа в три вам удобно будет?
— Записал. Завтра в три — на комиссию.
…
Назавтра, постояв в два часа у выхода и проводив учеников после шестого урока, директор поднялся на второй этаж, где в одном из кабинетов заседала комиссия по трудовым спорам. Председатель профкома, завуч — от администрации, пожилая учительница — от профсоюза. Вот и вся комиссия. За одним из столов уже сидела учитель начальных классов.