Будущее неизбежно. Мироустройство на фоне хаоса
Шрифт:
Вот цитата из газеты «Комсомольская правда» статьи «Украинцы не верят, что армия их страны стреляет в народ» [8] :
«– Ты новости смотрел? – довольно спрашивает один из ополченцев на следующее после ночного грохота утро. Он имеет в виду сюжет, в котором говорится, как „хорошие“ украинские каратели уничтожили блокпост „нехороших“ повстанцев. Вместе с самими повстанцами, разумеется… И, конечно, названы они „террористами“ и „сепаратистами“.
8
Алексей Овчинников. Украинцы не верят, что армия их страны стреляет в народ // КП, 29.05.2014. С. 4.
– Много
А он ржёт в ответ:
– Это у Авакова (и.о. главы МВД Украины. – Ред.) спросить надо. Они не нас, а своих накрыли в очередной раз, „дружественный огонь“. Разведчики говорят, сейчас за Карачуном (высота, занятая украинскими войсками. – Ред.) новые могилы копают… Потом про убитых опять скажут, что „дезертировали“. Удобно, чё, – платить семьям не надо».
А вот из той же статьи характеристика информационной кампании киевских властей и её восприятия в регионах, расположенных вблизи Юго-Востока:
«Мой путь в Славянск пролегал через Запорожье, и от того, что обсуждают горожане на улицах, уши сворачивались в трубочку: оказывается, жители Севастополя массово просятся в Николаев, потому что у них нет ни воды, ни еды, ни денег. Никаких неонацистов-бандеровцев нет – их придумали российские журналисты, а перебои с пенсиями в самом Запорожье случаются оттого, что „русские спецназовцы гоняются за бедными почтальонами и отбирают у них сумки“…
Это какое же перевёрнутое сознание надо иметь, чтобы в это всё поверить. Но ведь верят».
Верят, потому что хотят верить, потому что верить проще, чем не верить. Не верить – значит, признать, что твоих братьев в каких-то десятках и сотнях километров убивают, а это требует нравственного ответа, встать на защиту, возразить, прикрыть их, но люди, опасаясь за свою сытую жизнь, не хотят рисковать ею, и поэтому молчат, лицемеря на публику.
У них нет других источников, кроме украинского телевидения?
Враньё! Многие люди и в России, и на Украине, при ветхом жилье и малом достатке, тем не менее имеют телефоны с GPRS и могут выходить в Интернет. Они всё знают, но так удобно делать вид, что не знаешь. Именно из этого равнодушия, а даже не из подлого поведения верхов, рождаются тысячи жертв украинских событий. Подлецов всегда достаточно, но страшны не они. Подлецы всегда захватывают власть и начинают понукать свои страну и народ и будут продолжать это делать до тех пор, покуда народ остаётся равнодушен. И нет большей жестокости, чем такое равнодушие.
Яркое доказательство моих слов – это встречная агрессия. Да, именно агрессия. Это древняя реакция человека, уличённого в ошибке, в грехе. Такой изобличённый начинает словесно нападать. «Разве я сторож брату моему?» – в библейском рассказе о Каине и Авеле (Бытие, 4, 9) эти слова произносит братоубийца Каин в ответ на вопрос Бога об Авеле.
А вот отрывок из вышеприведённой статьи:
«Для чистоты эксперимента договариваюсь с киевским знакомым посмотреть одни и те же новости одновременно. Так выходит, что один из сюжетов – о варварском обстреле микрорайона Славянска, посёлка Артёма, где от мин погибли четыре человека. Смазливая ведущая, комментируя страшные кадры окровавленных тел, читает по бумажке: ополченцы с горы Карачун обстреляли Славянск.
– Ну это хоть правда? Что с Карачуна били, сам же говорил! – ёрничает приятель.
– Правда, – подтверждаю я. – Били с Карачуна. Только он занят украинскими войсками.
Товарищ берёт паузу, после которой я также становлюсь „ватником“ и „колорадом“. Всё, нет у меня больше товарища в Киеве. Ему проще разорвать дружбу с „москалём“, чем признаться себе, что армия его страны расстреливает мирный народ. Свой же народ. Ведь с пониманием этого невозможно будет дальше есть, спать, жить…»
Даже очень хорошие идеи можно исказить. В центральной российской прессе предпринимаются попытки обвинить в состоявшемся на Украине кошмаре национализм как явление. Это именно тот случай, когда средство выдаётся за цель, когда под внешне благими намерениями готовится уничтожение, стирание, может быть, последнего защитного
В книге «Освобождение России. Программа политической партии» я неоднократно, с цитированием первоисточников, доказывал, что именно национализм является одной из главных мишеней глобализации, именно национализм стал предметом нападок «архитектора» перестройки в СССР А.Н. Яковлева в его статье в «Литературной газете» «Против антиисторизма» [9] .
9
А. Яковлев, доктор исторических наук. «Против антиисторизма» // Литературная газета № 46, 15.11.1972.
Как таковой национализм, как и любое другое социальное явление, не может быть источником зла.
В своей статье «Единственная революция» [10] известный поэт и публицист Зинаида Миркина, вдова также широко известного писателя Григория Померанца, проводит обратную мысль. Разделяя мнение автора этой статьи о том, что изменение современного мира произойдёт не раньше, чем наступит внутреннее преображение человека, его духовного мира, что может и должно осуществиться через принятие христианства, позволю себе в корне не согласиться с другим выводом – о вреде национализма, о его опасности.
10
З. Миркина. Единственная революция // Российская Газета. Неделя. от 29.05.2014 г., Российская Газета от 26.05.2014 г., http://www.rg.ru/2014/05/26/mirkina.html
С этой позиции статья внутренне противоречива. Зинаида Миркина, относящаяся к либерально настроенной части российского общества, симпатизирующая Е.Т. Гайдару, вместе с тем констатирует, говоря о событиях в России и СССР 1988–1994 гг.:
«… мы не знали, что делать со своей свободой. Народ не дорос до неё. Правители были беспомощными. Борьба за свободу и достоинство может быть успешной только тогда, когда народ и правительство хорошо понимают, что свобода – это ещё и великая ответственность… Свобода обернулась полным своеволием. Как сказал С. Аверинцев: „Нам дали свободу говорить, ворам – воровать, убийцам – убивать“… Гайдар стал и.о. премьера. Однако реформы его провалились, и позднее он признавался, что рынок без моральных норм – это кошмар. А когда Г. Померанц говорил, что школа сейчас важнее экономики, над ним смеялись, совершенно не принимая всерьёз. Между тем школа и есть та подготовка душ к истинным свободе и достоинству, без которых всякая революция переходит в кровавый кошмар».
Вместе с тем тут же она отмечает:
«И знаю, что одна из самых страшных духовных болезней человечества – это национализм. Конечно, бывают и умеренные, не смертельные формы этой болезни. Неагрессивный национализм часто считают даже здоровьем нации, и всё-таки я знаю, что от национализма до нацизма не такое далекое расстояние [11] . Пропасти тут нет… „Нет во Христе ни эллина, ни иудея“. Эти слова апостола Павла должны бы быть высечены в сердцах верующих, как на каменных скрижалях. Нет этого – нет и веры. Настоящая культура, как и настоящая свобода, невозможна без Бога. Душа может быть свободной тогда, когда в ней свободен Бог. „Не то, чего я хочу, а то, чего хочешь Ты“. Это великое „Ты“ – та единая Глубина, которая есть равно во всех, только до неё надо суметь добраться. И настоящая культура есть не что иное, как стремление попасть на эту Глубину, которая и есть наша общая Родина… И скажу очень горькие слова: украинская февральская революция была прежде всего революцией националистической… несмотря на всю справедливость, чистоту и героизм первоначального майдана, даже в самом своём истоке более или менее осознанно здесь был ориентир на Запад и разрыв с Россией. Националистическим Киев стал уже давно».
11
Так же, как от любви до ненависти. – Прим. автора.