Будущее требует новую Россию
Шрифт:
В 2004 году я в последний раз встретился с лидером синергетического движения в России, ученым-энциклопедистом, тонкой души человеком Сергеем Павловичем Курдюмовым (1928-2004). Его напутствие мне было примерно таким: «В науке трудно. Очень трудно. Но если у тебя большое сердце, делай свое дело, не боясь что-то потерять, даже жизнь».
В 2009 году я оказался в Российском Гуманитарном университете. Научная общественность Москвы и всей страны отмечало 5 лет со дня ухода от нас С.П. Курдюмова. Когда я вошел в фойе здания, где расположен Гуманитарный университет (это здание ранее занимало КБ А.Н. Туполева, генерального конструктора
Когда двери лифта закрылись, оказалось, что мы прижаты друг к другу настолько плотно, что я усомнился, доберемся ли мы до 6 этажа.
Пока мы ехали в лифте, он с возмущением отозвался по поводу пустой информации, заглушающей добротную информацию. Пустозвонства в науке так много, что добраться до истины становится невозможно. Потом он обрушился на распределение Гаусса, которым увлекается наука, которого в реальной жизни нет. Так же резко он высказался о неинтегрируемости реальных функций. И всё это пока лифт двигался до 6 этажа.
Я увидел не респектабельного учёного, удивляющего нас своей эрудированностью по вечерам в телевизионной программе «Очевидное –невероятное», а человека, болеющего за нашу науку и мировое развитие…
Это была одна из последних встреч с Московской школой синергетиков. Ушёл С.П. Курдюмов, ушёл Ф.С. Чернавский…
В мае 2009 г. я выступил на заседании Меркурий – клуба в Центре международной торговли. К обсуждению была представлена тема «Проблемы формирования новой международной финансовой архитектуры». Вёл заседание Евгений Максимович Примаков.
Основной доклад делал Сергей Юрьевич Глазьев. Я представлял учёных Татарстана. Я поддержал основные положения доклада С.Ю. Глазьева с позиций синергетики. Я обратил внимание на то, что страна непрерывно находится в состоянии экономической стагнации. Угрозы и вызовы стране нарастают. Стране нужна не финансовая подушка безопасности, а система экономической безопасности, включая блок предупреждения кризисов. Я высказал точку зрения, в соответствии с которой против России применяется технология управляемого хаоса. Её можно нейтрализовать путём воздействия системы триггерных (наиболее чувствительных) точек. Что касается финансовой архитектуры будущего России, выстраивать её надо с определённым смыслом и содержанием коренных экономических понятий и стратегических целей.
На примере кризиса 2007-2008, поразившего мировую финансовую систему представил свою модель безопасности национальных экономик, если смысл, содержание коренных понятий (экономика, финансы, эффективность, валовый и национальный доход, банковский капитал, труд, заработная плата…) будут радикально пересмотрены в соответствии с новыми реалиями мировой экономической системы… Я предупредил о неизбежности борьбы с долларом.
Я не уверен, что все присутствующие поняли меня, но мне показалось, что Евгений Максимович, приглашая меня на заседание, именно на такой доклад рассчитывал (до этого он прочитал мои работы и доклад на евроазиатском форуме по предпринимательству, на котором мой доклад о мировом кризисе 2007-2009 г.г. был
Евгений Максимович прислал мне благодарственное письмо, в котором отметил, что моё выступление в клубе «Меркурий» получило резонансные отклики у участников заседания.
Бывая в Москве, я встречался с академиками Л.И. Абалкиным и Д.С. Львовым. Замечательные учёные. Многое видели, многое понимали, ко многому проблемному были причастны.
Леонид Иванович Абалкин (1930-2011) в правительстве Н.И. Рыжкова был заместителем председателя Совета Министров СССР и куратором экономических реформ. Когда я однажды спросил его, почему курс реформ под названием «Перестройка» был провален, он высказался так: «Перестройка» не была подготовлена. Это была сплошная импровизация. «Перестройку» вели не мы. Её вели другие люди, которые знали, что они делают и к какому результату они ведут».
Он, интеллигентный и компетентный как никто, говорил это с грустью. Я обратил внимание, что он был очень осторожен и избегал конкретики, имён, фактов и широких обобщений. И в то же время от него я услышал обречённую судьбу доллара.
Дмитрий Семёнович Львов (1930-2007), учёный секретарь отделения экономики, Академии наук России, чудеснейший человек, интеллигент, каких не так уж много в России.
… Как-то однажды мы встретились в Екатеринбурге. Зашёл разговор о Лауреате Нобелевской премии 2000 года вицу-президенте Академии Наук РФ о Жоресе Ивановиче Алферове. Я сказал, что в двухстах километрах от Екатеринбурга находится маленький городок Туринск, в котором в военные годы жил и учился в старших классах средней школы Жорес Алферов.
Реакция Дмитрия Семеновича была неожиданной для меня.
– Что ты говоришь?! – взревел этот интеллигентный человек – Жорес мой лучший друг. Бежим на вокзал. Сколько там ехать? Я хочу видеть школу, которая воспитала гения.
Поездка у нас сорвалась. Дмитрий Семенович был востребован всё время, но эмоциональный взрыв, свидетелем которого я стал, поразил меня.
Общение с такими выдающимися учёными страны, как академики Л.И. Абалкин, Д.С. Львов, А.И. Татаркин, С.Ю. Глазьев формировало моё экономическое мышление. Я всё глубже погружался в трудную судьбу России и путей её возрождения.
В.В. Путин
Появление В.В. Путина на политической арене было для меня неожиданным. Я абсолютно о нём ничего не знал и вдруг начальник Федеральной Службы Безопасности (ФСБ), Премьер-министр Российской Федерации!? О его службе в Санкт-Петербурге в команде А.А. Собчака я ничего не знал. К Собчаку относился с подозрением. Много и ярко говорил в бытность его депутатом Государственной думы. Но его речи не зажигали меня.
Скачок из подполковника внешней разведки в президенты одной из крупнейших государств мира: Что это? То ли бог послал, то ли ошибка природы?
Настороженность и интерес – вот чувства, которые у меня вызвало появление на политической сцене России Владимира Владимировича Путина.
Связь В.В. Путина с А.А. Собчаком и Б.И. Ельциным у меня больше вызывала подозрение, чем уважение.
Самой жгучей проблемой России была война в Чечне. Чеченские банды напали на Дагестан и тут оказалось, что в распоряжении главнокомандующего Российской армии нет ни одного полностью укомплектованного батальона, чтобы немедленно направить на помощь Дагестану.