Будущее уже не то, что прежде
Шрифт:
Вот лучшие образчики: ПИСАТИНГ, П-САТЕЛЬ, ПИСАЦЫЛЬ, ПИСАТЕР, ПИСАКАЛЬ, ПЕЙСАТЕЛЬ, -САТЕЛЬ, ПИС-ЛЬ, ТВ-ПИС-ТЕЛЬ. Помоги им Господь. Им мало, что их пишут в титрах? Мало удостоверения Гильдии писателей? Чего они ищут? Думают, что попадут в номинацию на «Эмми», пока ждут зеленого света? Если бы эти строчилы половину времени, которое тратят на выдумывание своих номерных табличек, пускали на работу над сценариями, американская массовая культура сразу бы много выиграла.
Но писатели тут не одиноки. Похоже, что на телевидении каждая работа требует широкого признания: Я С ТВ, ТВ-МЕН, ТЕЛЕВЕДУЩ, ТЕЛЕОПЕР, ТВ-ЗВУКОРЕЖ, ТВ-ПРДСР, ТВ-СПЕЦ, ТВ-ПРОФИ, ТЕЛЕШОУ. Видимо,
И последнее. Самой большой из этих загадок для меня остается, зачем хорошенькой женщине прицеплять номерной знак со словом ДЕВЧОНКА-ОГОНЬ, ТУСОВЩИЦА, СЛАДЕНЬКАЯ или ТВОЙ ЛАПСИК? Это она напрашивается, чтобы какой-нибудь псих со стояком прокатился следом до самого ее дома и проверил, такой ли она огонь, как утверждает? Может, именно таков замысел: цеплять случайных озабоченных долбонов? Туповато как-то. Интересно, сколько таких дамочек изнасиловано и убито мужиками с надписями ПОДСЕРДЕЧНИК, ЛИХАЧ, ТЕЛОБОЙ или БЕРУСИЛОЙ на номерном знаке?
Тело в работу: часть III
ВЫНАШИВАНИЕ КОРОСТЫ
Вот еще одна штука, которой ты не увидишь, пока она остается на тебе: короста на макушке. Случалось такое у вас? Не сомневаюсь, случалось. Небольшая коросточка на макушке? Не такой здоровый и сочный кровавый струп, какие получаются, если на работе вам дадут по голове разводным ключом. Нет, маленький сухой чешуйчатый струпик. Он обнаруживается случайно, когда вам вдруг вздумается почесать голову. Это вроде как везение, что вы натыкаетесь на него.
«Там-тиби-дам… Да-дам-да…Оба-на! Что это? Короста! Ё-моё, короста! Ух, бля, и люблю я эти коросты. Ну, чума! Не терпится сорвать ее и разглядеть хорошенько. Бляха-муха! Сорвать да и положить на какой-нибудь контрастный материал, типа как на черную бархатную скатерть, да поразглядывать всласть. Бляха-муха, как не терпится сорвать, вот чума.
Стой! Стой! Стой! (ощупывает коросту) Погоди минуту. Ее еще рано срывать! Она еще не созрела, не готова. Еще не отслаивается. Подожду до четверга! Четверг будет хороший день. В четверг я только полдня на работе. Приду домой рано, поонанирую на кухне, вымою пол, включу шоу Монтеля Уильямса (Популярное ток-шоу (в эфире с 1991 по 2008 г.) тележурналиста Монтеля Уильямса.). И вот пока буду смотреть, коросту и оторву. Бляха-муха! Прям не терпится, вот чума...»
В ЗАСАДЕ
И вот вы ждете. Ждете. Вы ждете, вы ждете, вы ждете. И стараетесь не сковырнуть струп нечаянно пластмассовой расчесочкой, купленной в торговом автомате в мотеле «Легкая жизнь», где вы кувыркались с двумя жутковатыми девицами, от которых подхватили трипак.
Наконец приходит четверг. Время пожинать плоды! Пожинать плоды на собственной макушке. Вы приходите домой пораньше, вы онанируете — правда, в спальне сестры, чтобы добавить немного остроты в ощущения. Понимаете, о чем я? Моете пеной коврик и включаете шоу Монтеля Уильямса. Тема довольно интересная: «Женщины, которые дают в жопу за полдоллара». Не самый лучший из выпусков Монтеля, но знаете что? И не такой уж плохой!
И вот наступает момент. Момент отправиться за той маленькой коросткой. Но вы хотите все сделать аккуратно. Собираетесь медленно и осторожно подковырнуть корочку со всех сторон, чтобы она потом отошла сразу, целиком. Вам не надо, чтобы она разорвалась на части. Кому нужна порванная короста? Только не мне. Не настолько я охоч до своих запчастей,
Чего вы на самом деле хотите, что вам на самом деле надо, что вы на самом деле обязаны получить — это целенький струп, который можно положить перед собой, хорошенько изучить, записать свои наблюдения и может даже накатать серию глубоких статей в «Вестник любителя струпьев». Как знать? Может быть, вы стремительно вознесетесь на самые верхние позиции в сфере коростофилии. Это ведь небольшое сообщество, и им нужно когото иметь во главе.
И вот вы приступаете. Приготовив ноготь — всегда выбирайте лучший в отскребании и отшелушивании ноготь, — вы осторожно суете палец в чащу волос и отыскиваете цель. Полегоньку подпихиваете ноготь под край коросты, и она отстает на удивление легко и вся целиком. Вы осторожно тянете ее вверх сквозь волосы и выкладываете на кончик пальца.
И смотрите на эту малявку, такую жалкую на вашем пальце. Голую, одинокую, вырванную из среды обитания. И ваше сердце тает. Вы осторожненько берете своего нового друга двумя пальцами и аккуратно кладете обратно на голову, отпуская в природу. И чувствуете себя молодцом. Вы в гармонии с собственным телом.
Взгляните на это как на спортивную рыбалку.
Эвфемизмы: разорился, свихнулся, живу на улице
У МЕНЯ НЕТ ДЕНЕГ
Пока мы тут в Америке занимаемся сочинением политкорректных эвфемизмов для стариков — тем самым бесконечно облегчая им жизнь, — мы не забываем и о языковых проблемах бедных. И вот у нас уже есть язык, который полностью избавляет бедность от страданий. Не иметь денег в наши дни гораздо легче, чем когда бы то ни было прежде.
Помню, когда я был молодым, БЕДНЫЕ люди жили В ТРУЩОБАХ. Теперь не то. В наше время ЭКОНОМИЧЕСКИ НЕБЛАГОПОЛУЧНЫЕ ПРОЖИВАЮТ В НЕ ОТВЕЧАЮЩИХ СТАНДАРТАМ ЖИЛИЩНЫХ УСЛОВИЯХ В ПРЕДЕЛАХ ГОРОДСКОЙ ЗАСТРОЙКИ. Это ведь куда лучше для них. Хотя все равно их относят к ПЕРИФЕРИИ общества.
Оказывается, однако, что многие из этих представителей ОБЩЕСТВЕННОЙ ПЕРИФЕРИИ получают ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДОТАЦИИ — некогда именовавшиеся «пособием». Еще раньше это были «выплаты», а до того — «обеспечение». И в те времена сидеть на обеспечении — это было самое позорное, что можно сказать о семье. «Они сидят на обеспечении». Такого стыдились. Получателю обеспечения никого было не зазвать на свидание.
Но государственные дотации! Это звучит солидно. Кто из нас не пользовался какими-нибудь государственными дотациями? Даже огромные корпорации и целое сельское хозяйство питаются от государственных дотаций. А равно и самые благополучные налогоплательщики. Словом, выходит, что и сидеть на обеспечении, в конце концов, совершенно не стыдно.
У МЕНЯ НЕТ ДОМА
Хуже, чем не иметь денег в этой стране, пожалуй, только одно — не иметь жилья. И те, у кого его нет, в разные годы носили разные наименования: БРОДЯГИ, БИЧИ, ПЕРЕКАТИ-ПОЛЕ, НИЩИЕ и БОМЖИ — вот что сразу приходит в голову. Какое из названий применить к конкретному персонажу, нередко зависело от его — Боже, неловко и сказать-то — СТИЛЯ ЖИЗНИ. Уф, сказал-таки.
Может ли отсутствие жилья считаться «стилем жизни»?
Не знаю, но мне думается, что, если уж ты употребляешь такие сомнительные слова, как «стиль жизни», ты обязан употреблять их без оглядки. В конце концов, если есть ГОЛУБОЙ СТИЛЬ ЖИЗНИ (в чем я сомневаюсь) и БУРЖУАЗНЫЙ СТИЛЬ ЖИЗНИ (этот звучит поубедительнее), уместно предположить, что должен быть и БЕЗДОМНЫЙ СТИЛЬ ЖИЗНИ. И даже, как можно додумать, и ТЮРЕМНЫЙ СТИЛЬ ЖИЗНИ.