Будущее уже не то, что прежде

Карлин Джордж

Привет, Ма!

Хотя ты и умерла, все равно хочу тебе сообщить, что по-настоящему преуспел в жизни. Конечно, тебя тут благодарить не за что. Телешоу, где я снимаюсь, имеет очень высокие рейтинги. Я играю там парня, у которого умирает мать, но он совсем не парится. Я знаю, что в ваших краях телик плохо ловит, поэтому пришлю тебе кассету с записью. Как думаешь, кассета не испортится от сильного жара?

С любовью, Дирк

Команда — отстой!

Я не люблю

тех, кто лижет задницу, шагает строем или играет в команде. Мне нравятся люди, бодающиеся с системой. Индивидуалисты. Юных я часто предупреждаю: «Когда-нибудь в жизни найдется человек, который вам скажет: “В слове «команда» нет буквы «я»”. Вы должны ответить ему: “Пусть так. Зато эта буква ЕСТЬ в словах «самостоятельность», «воля» и «порядочность»”.

Любой ценой избегайте команд. Водитесь с немногими друзьями. Никогда не вступайте в компанию, если она как-то себя называет. Когда тебе говорят: «Мы То-то и то-то», шагай мимо. А если почему-либо вступать приходится — например, в профессиональное объединение или союз — валяйте. Но не участвуйте там: иначе погибнете. И если вас упрекнут, что вы не командный игрок, поздравьте в ответ с верным наблюдением.

В колее

Случалось вам кого-нибудь переехать? И запаниковать? И сдать назад? И переехать беднягу второй раз? А потом сообразить, что пора линять, пока не нарисовались копы? И, дав газу, переехать этого чудака в третий? Как это нет? Ну вполне могло и случиться. А что еще можно сделать в такую минуту — объезжать его, что ли? Ну, как бы там ни было, сваливая оттуда, замечали вы когда-нибудь, что с каждым вашим переездом через этого бедолагу хруст становился все слабее? А это потому, что вы прокатали в нем уже довольно глубокую колею, и по ней-то и ездите.

Уроды гордятся…

Что за сраные кретины эти родители! Вот я видел на бампере наклейку «Гордые родители моряка». Что такого крутого — быть моряком? А как насчет «гордых родителей скорняка»? Разве скорняк — не такой же повод для гордости? Вообще вся эта чушь с «гордыми родителями» — полнейшее фуфло. Так скоро появится вариант «Гордые родители ребенка». Ну имейте хоть на грош самоуважения! Нигде ведь не встретишь детей с наклейкой на бампере «Гордый сын мистера и миссис Клейман». А это потому что мистер и миссис Клейман сраные кретины.

Я из морального меньшинства

Я не думаю, что такая вещь, как мораль, на самом деле существует. По-моему, это человеческое изобретение, понадобившееся для того, чтобы легче было управлять народом. Ценности, этика, правовые нормы — все это придумал человек, и все эти штуки, в общем, и сцепляются в некую малопонятную сущность под названием «мораль». Но что если люди ошиблись? Что если нет никакой настоящей объективной морали? А есть только естественный, земной, светский, житейский стандарт поведения, направленный на выживание и преуспевание. Разве это не славно? Зачем обременять такой удобный порядок присутствием таинственного, жутковатого и предвзятого надзирателя?

Подыхай молча

Когда умер этот католик из Чикаго, кардинал Бернардин (Джозеф Луис Бернардин (1928–1996) — американский кардинал, в 1993 г. обвиненный в растлении малолетнего), его хвалили за то, что достойно принял смерть. Простите, но разве не каждый должен так поступать? Достойно принимать смерть? В чем дело? Говорите,

что многие НЕ ДОСТОЙНО принимают смерть? Ясно. Значит, теперь мы судим поступки ближнего по тому, поступают ли так другие? Великолепно.

А по-моему, не стоит хвалить человека, когда он просто исполняет, что должен, пусть даже все вокруг отлынивают. Если хотите, порицайте отлынщиков, но не хвалите исполнительных.

Здесь нужно отмечать только один из вариантов поведения, но не оба сразу.

Точные сведения

Знаете белые пунктирные линии, разделяющие полосы движения на дороге? Пробовали когда-нибудь их считать? Если да, то вы узнали, что таких полосок приходится по сто на каждую милю. Это точно. Каждый отрезок отстоит от соседнего на сотую часть мили. Пересчитайте сами. Сосчитайте, сколько полосок приходится на десятую часть мили: их должно быть десять. Но, считая полоски, не забывайте поглядывать на ту здоровенную фуру, вставшую впереди поперек дороги.

ПОРА ХАВАТЬ

— Привет, я — Феррис Бандерхед, очередная надоедливая кинозвезда, которая уговаривает людей помочь той или другой благотворительной затее, чтобы показать, что меня заботят чужие беды и повысить собственную популярность. И разумеется, чтобы смягчить муки совести от того, что я имею гораздо больше, чем заслуживаю. Но хватит обо мне. Апрель — национальный месяц голодающих. У нас в Беверли-Хиллз пройдет ежегодный Банкет голодающих и праздничный вечер под названием «Hors d’oeuvres (Закуски (фр.) для Эфиопии». Делайте пожертвования прямо сегодня и помогите нам по всему миру кормить людей, которые определенно сумеют распорядиться приличными hors d’oeuvre. Помните: чем скорее мы победим голод, тем скорее приступим к борьбе с расстройствами желудка. Спасибо. Это Феррис Бандерхед, и я напоминаю вам: не пропустите мой новый шпионский фильм «Носопыркины бумаги».

Клиника Маннгейма: звоните, не откладывая

— Я доктор Маннгейм из реабилитационного центра Маннгейма. Меня часто спрашивают: «Как понять, что кто-то из близких нуждается в лечении от алкогольной или наркотической зависимости?» И я отвечаю: «Если человек лежит голым в углу, в луже собственных нечистот, то, возможно, пора задуматься о консультации специалиста». Звоните нам не откладывая: мы приедем и заберем больного. Но пока мы к вам добираемся… пожалуйста, отмойте его от какашек».

Дядя Блитцен

У дяди Блитцена были расстройства. Однажды в детстве он зашел за кулисы во время концерта, и там его приласкал какойто альтист. Из-за этого дядя Блитцен до конца своих дней испытывал болезненный страх перед струнными инструментами. Он был в числе девяти сотен жертв массового убийства в Джонстауне (Массовое самоубийство (по некоторым версиям — убийство) в Джонстауне — гибель 918 членов секты «Храм народов» 18 ноября 1978 г. в Джонстауне, Гайана. Глава секты Джим Джонс приказал своим последователям покончить с собой, выпив отравленный цианидом фруктовый напиток.), но выбросил свой «Инвайт» и только притворился мертвым. Когда остальные перестали шевелиться, дядя встал и ограбил трупы. Потом он осел в Стокгольме, где стал городским негодяем. Спустя несколько лет он вынырнул в Англии в образе самозваного епископа и мотался по Мидленду с шайкой продувных алтарников, насильно причащая отпавших от церкви католиков.