Бухта надежды. Свой выбор
Шрифт:
Отвечать более никто не соизволил, только вновь попытались открыть огонь. Стреляли в белый свет как в копеечку.
– Так, товарищи военные, слушайте внимательно – два раза повторять не буду. Я терпением не отличаюсь. Считаю до пяти и по окончанию счета даю приказ на подрыв. Раз!
Реакции не последовало, лишь лежавшие рядом неизменные сержант Самсонов и «Гоша» Сергеев пребывали в эмпирическом созерцании белки, застывшей на одной из веток раскинувшейся над их головами сосны.
– Два!
– А что, у нас еще одна закладка есть? – повернулся
– Нету…
– А чего тогда командир обещал жахнуть?
– Так обещанного три года ждут.
– Три! – продолжил считать Андрей. – Хорошенько подумайте.
– Да похер! Русские не сдаются! – выкрикнул неизвестный собеседник, чем вызвал усмешку у Андрея, который сам когда-то носил нашивку с биколорным флагом, но считал себя русским. И снова беспорядочная стрельба, покосившая ветви деревьев.
– Четыре! И учти: вторая закладка намного мощнее. Шарахнет так, что костей не соберете. Оно тебе надо? Но я, как офицер, не хочу ненужных жертв.
– Ты блефуешь! Какой ты офицер?! Где служил? – вопрошал неизвестный собеседник.
– Капитан погранвойск. Служил в части, что на Лермонтова!
– Тогда зачем первую закладку рванули, раз жертв не хотите? Кто теперь пацанов погибших вернет?
– Так я пытался договориться, чтобы разойтись полюбовно, но ваши почему-то захотели решить все по-плохому. И уж не ты ли тот командир, которого послали на зачистку?
– Нет. Командир был в первой машине! – крикнули со стороны ЗИЛа.
– Кто принял командование? – продолжил расспрос Доронин, удовлетворенный тем, что разговор понемногу завязывается. Он не испытывал удовлетворения от гибели солдат, скорее чувствовал какую-то горечь.
– Не успели еще.
– Первый, внимание на разбитые машины… - прошипел динамик.
Андрей перевел взгляд влево и заметил окровавленные фигуры, покрытые черной сажей, некоторые из которых помимо ран красовались еще и ожогами.
– Тогда советую поторопиться! – вновь крикнул Доронин. – Потому что мертвые уже воскресли и вскоре попытаются кого-нибудь сожрать.
– А тебе-то что? – задал резонный вопрос собеседник.
Действительно, какой смысл разводить разговоры? Не проще было бы всех перестрелять да и дело с концом? Но как оказалось, не проще.
– А ничего. Не хочу, чтобы мутанты тут появились. И так этой нечисти хватает. Так что? Кто у вас теперь за главного? Определились уже или нажимать на кнопку?
– Стой! Наверное, теперь я!
– Кто «я»?
– Макс – Первому. Разрешите начать отстреливать зомби?
Доронину не хотелось, чтобы тот раскрывал себя раньше необходимого. Еще не понятно, как закончатся переговоры с безымянным собеседником. Все же его ощущение неправильности происходящего дало основание не перебивать всех, а попытаться сохранить жизни солдат. Даже пусть они сейчас номинально и считаются врагами.
– Макс, не пались пока. Ёж, ты где?
– Младший лейтенант Ярёменко, - после короткой паузы крикнул тот из-за ЗИЛа.
– Первый, на восемь часов от тебя.
– Слышь, мамлей?
– Как на ладони. Но бэхи кое-где перекрывают видимость. Там лучше работать Максу. – Затараторил Ежов
– В каком смысле? – удивился незнакомый мамлей.
– В том, что доживешь до очередного звания. Сейчас мои бойцы начнут отстрел поднявшихся мертвяков, смотри не дергайся. Хоть один выстрел с твоей стороны – и я подрываю все нафиг. Понял?
– Понял, - безрадостно ответили с той стороны. – Не стрелять! Не стрелять! Кто откроет огонь, я тому лично лицо обглодаю.
– Понятливый мальчик, - хмыкнул Самсонов.
– Во! – продемонстрировал большой палец Гоша.
– Ёж, давай мочи мертвяков. Только быстро.
– Лейтенант, твои там как? Раненых много?
– Достаточно, - последовал нерадостный ответ.
– Тяжелые есть?
– Есть.
– Так какого ты с нами трындишь, а не помощь оказываешь?
– Так вы ж нас подорвать грозитесь… - в голосе парня послышалась растерянность. – Все равно помирать.
– Это да. Короче, Ярёменко, предлагаю сдаться в плен. Я обещаю вам жизнь и прочие ништяки. Раненых подлечим, живых потом отпустим. Давай, Ярёменко, решай. Хотя, признаюсь тебе, выбора у тебя особого нет. Мне тут торчать уже надоело – земля холодная, а простатит заработать мне еще рановато. Детишек еще хотелось бы. Так что выбирай поскорее.
Началось томительное ожидание. Резина колес все так же продолжала коптить, ветер разносил мерзостный запах гари и горелого мяса – кто-то поджарился внутри «коробочки». Жаль, конечно. Андрей наблюдал же за оставшейся «бэхой»: открой та огонь из башенного пулемета, и всем мало места покажется. Но тот, к счастью, оставался неподвижным. Возле застывшего ЗИЛа с посеченным поражающими элементами тентом засуетились несколько бойцов, вытаскивая оттуда своих раненых товарищей.
– Первый, они на связь выйти пытаются… - шепнул в динамике голос Сенчукова.
– Лейтенант, а ну-ка отставить контакт связи. Не зли меня! Я хоть и добрый, но не дурак! – Гаркнул во всю мощь легких Андрей, понимая, что подобная удача бывает лишь раз. – Что ты решил? Время вышло. И предупреждаю: в жизни всегда есть место подвигу, но сейчас это явно не к месту.
– Какие гарантии, что вы не перебьете нас безоружных?
– Слово капитана Доронина. Других гарантий я тебе дать, к сожалению, не могу.
– А ты точно офицер?
– Тебе что, удостоверение показать? Мамлей, не выводи меня из себя! Понабирают по объявлениям, а ты мучайся потом…
– Ладно. Мы выходим.
– Первыми пусть экипаж бэтэра вылазит. Макс, не высовывайся, пусть твои рассредоточатся вдоль дороги. Шамиль, ты где?
– Где надо. – Не заставил себя долго ждать Корниенко.
– Что они там делают, видишь?
– Прекрасно вижу. Раненых тягают. Боковой люк «коробочки» откинулся, оттуда двое третьего тащат…