Бульдозер. Желание
Шрифт:
– Чё за Никита?
– не удержался я от вопроса.
– Тебе-то что за дело, Богдан?
– вздохнула она и спрятала мобильник.
– Ты же уезжаешь? И что ты в Москве своей делать будешь?
– Лена протянула мне пустой стакан, намекая на повторение.
– Ждет тебя там кто?
– Нет, - буркнул я, наливая Лене еще.
– И тут тоже никто не ждет. Меня нигде никто не ждет!
– В этом я тебя понимаю, Богдан Алексеевич. В этом мы похожи. Странно да, прожить жизнь, и никого не нажить?
Я задумался. Для себя я живу. Только признаться в этом стремно, поэтому я сказал:
– Для дочери.
– Ну, ведь врешь же? Жил бы ты для дочери, с работы бы не сбегал. Думал бы, как ей на институт заработать или на жилье какое, чтобы она бесприданницей у тебя не была. У тебя же хорошая должность, зарплата, лучше, чем в Москве. Что тебе неймется? Неужели так со мной плохо? Другие же работают? По десять лет работают. И ничего!
Я не ответил. Сам не знаю, чего мне не работается.
– Трус ты, Козлов, слабак и сплетник!
– прямо в лицо сказала Лена.
– Привык бегать туда-сюда от проблем своих! Вот и остался под сраку лет без всего! И опять побежал! Был бы ты хорошим мужиком, не бросал бы свой контракт на полпути и жена бы с тобой не развелась!
– Я говорил, что я был плохим мужем! Я этого не отрицаю! А ты, Лена? Ты тоже одна! И ты тоже не подарок!
– Я от своих проблем не прячусь. Я их решаю! Вот, похудела уже на килограмм! Представляешь? И с парнем вчера познакомилась! Я пытаюсь жизнь свою наладить! И буду пытаться дальше! С тобой, без тебя, без разницы!
Это когда это она успела мужика подцепить? Парня? Это Никита? Это он?
Вот и прекрасно! Значит, без меня справится!
–Я так на тебя рассчитывала, Богдан, - устало потерев лицо ладонями, призналась Лена.
– Думала, ты секрет какой-то знаешь, обладаешь какими-то качествами особенными. А нет в тебе ничего. Пустой ты и жалкий! Ты настолько ниочем, что даже мне не нужен! А ведь я не подарок!
– передразнила она меня.
– Уже? Попользовалась мною и решила, что я ни на что не гожусь?
– Ой, чё я там тобой пользовалась?
– иронично вскинула бровь женщина.
– Даже не успела. И слава богу! Ты - не твоя идеальная жена. Чему ты меня можешь научить? Хуй сосать? Это любой мужик научит, только рот открой!
– Лена отпила из стакана и грустно вздохнула.
– К тому же че толку от минета твоего? Я тебе утром его сделала, а ты вечером добавку побежал искать! В чем прикол?
– Мужчины, Лена, не меняются. Если мужик бабник и кобель, то он так и будет бегать до старости, пока хер стоит.
– Верность - это ответственность. Откуда она у тебя возьмется, если ты за свой хуй ее взять не можешь? Что уж про твоих близких говорить? А потом что, Богдан? Когда
Да откуда я знаю, что потом? Я так далеко не заглядывал. Пока не было необходимости. Хер еще стоит и стоит отлично!
– Я учту этот твой совет, про кобелей и бабников, - сказала Лена и посмотрела на часы.
– Надо бы кран проверить. Будь он не ладен!
– Я ни с кем не трахался!
– не выдержал я. Лена вскинула на меня удивленные глаза.
– Напился и уснул в гостинице! И все!
– Это уже не важно, Богдан! Не надо передо мной оправдываться! Мне все равно!
– Врешь ты все, Булочка! Обидел я тебя и расстроил, разочаровал! Напиздел я все, что был со шлюхами!
– Зачем?
– Приревновал тебя к Ибрагимову. Я реально думал, что ты от него беременна, вот и выдумал. Хотел, чтобы ты выгнала меня поскорее.
– Господи, Козлов, да с чего ты вообще взял, что я и Ибрагимов...
– Это уже тоже не важно.
– Хорошо, что мы все выяснили. Расстанемся с чистым сердцем.
– Лен, я не хочу уезжать!
– внезапно сказал я.
– Не хочу!
Я придвинулся к ней ближе и взял ее за руки. Лена судорожно сглотнула и нервно задергалась. Я сполз со стула и встал перед ней на колени.
– Прости... Меня...
– опустив голову, произнес я.
– Хочешь, врежь мне еще! Я это заслужил!
– Не хочу! Богдан, перестань!
– Леночка...
Я уткнулся лицом в ее колени и разрыдался, как последняя тряпка.
34. Богдан
– Богдан, да ты чего?
– испугалась Лена.
– Перестань немедленно!
Но я уже не мог остановиться. Расквасило меня от всего и сразу. Почувствовал себя на самом деле жалким и пустым. Прожил свою жизнь никчемную, как за пнем высрался!
– Ну, все, все...
– тихо сказала мне Лена и обняла меня.
Погладила меня по башке моей бестолковой и поцеловала в макушку. Ласково, нежно...
Отлегло у меня, хоть и не сразу. Надо собраться! Есть же у меня мужество? Было где-то. Осталось еще...
– Лен, мы все!
– услышал я за своей спиной голос бригадира.
– А это чего это?
– растерянно спросил он, видимо обо мне.
– Щас, Серёга, иду!
– сказала Лена, стряхивая меня с себя.
– Напоили мне Богдана Алексеевича? Изверги! Вон, до чего мужика довели! Говорила я вам, что не пьет он!
– Да я...
– попытался оправдаться мужик.
Я поднялся с пола, переместившись на стул. Отряхнул брюки. Не мог смотреть ни на Сергея, ни на Лену. Выпил еще.
– Ух, я вам, сволочи!
– пригрозила Овечкина, хватая с дивана свой плащ.