Бумажная гробница
Шрифт:
— Еще? Вы понимаете, что она исчезла только четыре часа назад? И потом, откуда вы взяли, что она исчезла? Может быть, она в кино или на вечеринке?
— С моей дочерью что-то случилось, и вы это прекрасно знаете. Кто-то ей позвонил, и она ушла из дома. Я повторяю: с ней что-то случилось. Вы понимаете меня?
— Вполне. И мы ее ищем. Но, допуская, что она исчезла, мы еще не знаем, сделала она это добровольно или ее заставили.
Бургер по-прежнему оставался холоден и тверд. «Гораздо легче иметь дело с Саркисом», — подумал комиссар.
— Возможно, мы ищем рассеянную
Бургер не среагировал, по крайней мере, не подал вида.
— Так вы полагаете… — начал он.
— Я ничего не полагаю. Но есть факты и достаточно странные. Вчера ночью убили человека в то время и в том месте, где находилась ваша дочь, ваша супруга и ее сын…
— …и любовник моей супруги, не забудьте его, комиссар Краст, — спокойно добавил Бургер.
Краст никак не ожидал такого поворота. Он осторожно кашлянул и продолжал, будто не слышал реплики Бургера:
— Там находились три члена вашей семьи. Сегодня убивают еще одного, и под трупом мы находим орудие убийства — пистолет из вашего письменного стола. Вот ваше объяснение по этому поводу: вы признаете своим пистолет марки Беретта калибра 7,65, заводской номер 34196. Вы хранили его в среднем ящике стола, причем ящик не закрывался. Все члены вашей семьи, прислуга и многие посторонние, среди которых вы особо выделили синьора Саркиса, знали об этом. Кроме того, вы пишете, что не пользовались оружием и не помните, когда видели его в последний раз.
Он отложил лист и взял другой.
— Перейдем к алиби. Вы заявляете, что прошлую ночь провели у синьоры… Впрочем, это не важно. Вы пришла к ней примерно в двадцать два часа и ушли после часа ночи. Синьора подтвердила и время, и все остальное.
Он поднял голову.
— Однако такое алиби недорого стоит: многие женщины с удовольствием подтвердили бы алиби синьора Паоло Бургера, богатого и влиятельного господина.
Бургер улыбнулся холодной и вежливой улыбкой.
— Что ж, где-то вы правы. Но и вы должны признать, что если бы я собирался убить кого-нибудь, я бы запасся безупречным алиби.
— Например, таким, как в случае убийства Масиаса, — и комиссар заглянул в листок. — Вы пришли в контору в девять и пробыли там до полудня. Это подтвердили ваши служащие.
— И вы называете это хорошим алиби, — сочувственно заметил Бургер.
Краст посмотрел на него долгим взглядом, отодвинул в сторону бумаги, сцепил вместе пальцы рук и подался вперед, упершись локтями в стол.
— Такова официальная часть, синьор Бургер.
— А какова неофициальная?
Краст нахмурился.
— Синьор Бургер, я знаю, что вы влиятельный человек, может быть, еще более влиятельный, чем я думаю.
Бургер ответил неопределенным жестом и произнес, в упор глядя на комиссара:
— Если на вас сверху оказали давление в том, что касается моей персоны, я могу заверить, что никого об этом не просил. Мне не нужны особые привилегии.
Краст с большим трудом сдерживал ярость, стиснув зубы.
— Да, на меня оказали давление, но речь не
— Допустим, я многое могу сделать, но уже поздно, — вежливо заметил Бургер.
— Точно. Поэтому задаю вам еще один вопрос: не хотите ли вы что-нибудь добавить к вашим показаниям? Не забывайте, что жизнь вашей дочери в опасности.
Бургер покачал головой и снова вежливо улыбнулся.
— Мне нечего добавить, комиссар.
Краст с трудом расправил затекшую спину и поднялся. Собеседник последовал его примеру.
— Итак, синьор Бургер, на этом пока закончим. Не буду повторять обычные в таких случаях инструкции.
— Не выезжать из города и все такое прочее. Я знаю это.
— Надеюсь в скором времени сообщить вам хорошие известия о синьорине.
— Спасибо. Моя жена тоже свободна?
— Нет. Я хотел бы задать ей несколько вопросов.
Бургер распрощался коротким кивком головы и вышел. Несколько минут комиссар Краст сидел в раздумье, уставясь на закрытую дверь. Он чувствовал свое поражение. Он считал себя напористым и сильным человеком, но все приготовленные заранее орудия натиска оказались бессильны перед спокойной уверенностью Бургера. Еще он думал о том, как могло все обернуться, если бы он построил допрос по-иному, если бы Бургер оказался заурядным противником, если бы…
4
Вялый, рассеянный свет уличных фонарей то и дело рассекали фары автомобилей, которые бесшумно скользили по мокрому от дождя асфальту. Дождь стучал по крыше «Фиата», стоявшего у тротуара, ручьями стекал по ветровому стеклу и по боковым закрытым окнам.
Человек за рулем сделал глубокую затяжку, и в темноте вспыхнул розовый огонек сигареты. Его частое и тяжелое дыхание резко контрастировало с барабанным стуком дождя.
Второй пассажир улыбался про себя, удобно расположившись на заднем сиденье. На коленях у него лежал короткоствольный автомат с большим, напоминавшим ручную гранату глушителем. Промчавшаяся мимо машина на миг высветила салон, и пассажир ласково погладил холодную сталь. Потом он прижался виском к стеклу и стал смотреть на освещенную дверь ночного бара и на стоявшую перед ним большую серую машину.
Водитель опустил стекло и выбросил сигарету. В машину влетел глухой шум дождя вместе с прелым запахом мокрых листьев.
— Не закрывай, — равнодушно сказал человек с автоматом и глубоко вдохнул в себя теплый влажный воздух, — Кажется, целую вечность торчим здесь…
— Что? — откликнулся водитель и заскрипел сиденьем.
— Ничего. Все в порядке, — ответил тот и снова повернулся к светящейся витрине бара. И вдруг добавил, совсем тихо. — Вот они. Готовься, Мишо.
Двое мужчин с поднятыми воротниками пробежали от двери бара к большой серой машине.