Бумажные доспехи
Шрифт:
Неожиданное признание Роберта о вкусах напарников, прозвучавшее мимолетом, выбило Морген из колеи, а уж известие о сыне и вовсе застало врасплох. Она заморгала, чувствуя, как сдавливает горло, но слез сдержать не могла.
– Ну-ну, – недовольно сказал Роберт. – Не разводите сырость. Ничего ему не грозит, если он все подробно расскажет. В крупных происшествиях он не засветился. Отправится на отработку, скорее всего. Ну, с деканатом будут проблемы. Если не дурак, справится.
– Н-не дурак, – сквозь слезы ответила Морген. Она моргала и терла щеки руками, но успокоиться никак
– Ну и зря, – рассудительно сказал Роберт. – Без специальности разве что в чистильщики берут. Вы ему скажите, пусть присмотрится, когда отрабатывать будет, может, потом еще сам побежит поступать.
Час назад ей казалось, что жизнь закончена, и они оба окажутся в тюрьме или где-нибудь в Саржино, а сейчас этот спокойный и отчего-то язвительный человек сообщил, что все еще может быть наладится.
– Вы больны, – сказала она ему.
Роберт скривился.
– Ну и нафига вы рассказали это моему напарнику? – сердито спросил он. – Вам не кажется, что это мое личное дело? Он мне уже плешь из-за этого проел.
Морген сердито нахмурилась сквозь слезы.
– Я не могу молчать, понимаете? Таких, как вы, каждый день на работе вижу. Приходят, когда едва-едва можно успеть что-то сделать. Или… когда уже нельзя.
– Фея Моргана, бес возьми, – с досадой сказал Роберт. – Ладно, проехали.
Весенний ветер
Дежурный отдал ей сумку, телефон и плащ. Морген расписалась в толстом журнале и, щелкая по экрану мобильника ногтем, пошла наверх. Батарея почти села, неотвеченных вызовов было всего два – от начальства и от Кирилла.
Морген с досадой охнула: вот об этом она вообще не подумала, что теперь с работой будет? Начальник-самодур, мог как наплевать на ее отсутствие, так и уже заочно уволить.
Захотелось догнать идущего впереди Роберта и поскандалить – но Морген вовремя вспомнила, что она сама во всем виновата, и ее отпустили постольку поскольку. Судорожно сжимая телефон в руке, она шагала по серым переходам подвала, стараясь не упустить из виду сутулую худую спину мага.
На небольшом крыльце Морген на миг растерялась, зябко кутаясь в тонкий плащ. За узкой полянкой стоял темной стеной лес, и только спустя несколько секунд Морген сообразила, что она на территории Института, и это просто край Старого парка. Нужно будет взять правее, и за ним – один из главных выходов. В этой части кампуса, за Чайным домиком, она не бывала – да и то, сколько лет назад она тут училась, уже и не вспомнить.
Еще бы она так не сглупила, собираясь. Нервничала, да и этот маг, который ее поторапливал… в результате, она вышла из дому в легком плаще, платье, – и почему-то на шпильках. Досадливо прикусив губу, Морген разглядывала свои парадные туфли, размышляя, каким-таким извивом мысли ей пришло в голову надеть именно их.
И сейчас через полгорода ей придется – такой красавице, ага, – ехать домой. Из-под летнего плаща торчит край измятого платья, на колготках стрелки. Отличное завершение всего «приключения». И это ладно, Морген уж как-нибудь вытерпела бы косые
Морген закусила губу и поглядела на Роберта: тот стоял спиной к ней и, кажется, прикуривал.
– Вы что делаете? – воскликнула она, позабыв сразу же о своих бедах. – Да вам нельзя!
Роберт дернулся и хмуро посмотрел через плечо.
Выругался сквозь зубы и вдруг попытался потихоньку выбросить тлеющую сигарету.
– Я все видел, – сердито сказал низкий голос, и Морген сама вздрогнула.
Скрестя руки на груди, за ней стоял напарник Роберта. Его темные глаза сузились, и Морген невольно занервничала, отступая. Стоять между ними было неприятно, словно у клетки с опасными животными.
– Да-да, мамочка, – раздраженно процедил Роберт и, напоказ затянувшись сигаретой, выбросил ее в чахлые голые кусты у крыльца.
Проводив окурок взглядом, Донно буркнул, не смотря на Морген:
– Знаете, куда идти? Остановка автобуса будет слева от выхода через парк.
Морген не сразу поняла, что Донно обращается к ней, потом кивнула и сошла с крыльца, оставив их разбираться друг с другом.
«Мог бы и подвезти, – подумала Морген, раздраженно тыкая пальцами в экран телефона. – Хотя с чего бы? Пора уж понять, что элементарная человеческая вежливость для них недосягаема. Отпустили – и спасибо. Наверно, через себя перепрыгнул, когда подсказал, где остановка…»
Морген была несправедлива, но ей давно не было так холодно и гадко.
Кирилл ответил не сразу, и заряд батареи стремительно исчезал, пока мужчина, с которым она встречалась последние три года, сонно зевал в трубку и удивлялся, узнав, что она не просто так пропала.
– Не, – сказал он, – я тебя встретить не смогу, вчера с Костиком выпил в баре, у меня ж сегодня выходной. Ну, хочешь тебе такси вызову? Тебе хватит заплатить?
– Может, ты ко мне подъедешь? – начиная кипеть, спросила Морген. – Мне, честно говоря, не хочется сейчас одной оставаться, надо бы решить, как помочь Эвано, и…
Кирилл вздохнул.
– Заяц, – ласково сказал он, – ну ладно тебе, чего горячку пороть? Я вечерком подъеду, или завтра, сейчас ну вот никак.
Он еще что-то говорил, но тут села батарея.
– А вот следующий раз, когда мы с тобой будем разговаривать, – неожиданно для себя самой сказала Морген молчащей трубке, – будет последним.
Подумала и добавила:
– Му…к.
Сзади кто-то фыркнул, и Морген развернулась как пружина, едва не оскользнувшись на раскисшей тропке.
– Может, хватит подкрадываться? – разозлилась она, увидев, кто идет следом.
Донно, криво усмехаясь, поднял руки.
– Профессиональное, – сказал он. – Еду в центр, подброшу.
– Не надо, – тут же ответила Морген.
Донно вздернул густые брови, прищурившись, оглядел ее сверху донизу.
– Дело ваше, – сказал он. – Но я все равно еду в центр. А у вас каблуки в грязи утонули.
Морген поспешно переступила, с трудом выдернув шпильки из земли, и немедленно снова провалилась.