Бункер. Расщепленные тенью
Шрифт:
–
Волк!
Я, наконец, вспоминаю, кто эта девушка и все, что произошло перед тем, как я потерял сознание. Сказка держит мою голову, обнимая обеими руками, и я чувствую, как ее всю лихорадочно трясет. Хочу сказать хоть что-то, чтобы ее успокоить, но в моем горле, словно ком гвоздей застрял. Невыносимая боль.
Бездомный лежит рядом, его голова похожа на обгоревшую спичечную головку. Если бы я не видел все собственными глазами, ни за что бы не представил… не поверил…
– Не засыпай…
Холодные пальцы касаются лица.
– Волк, ты в крови.
Приподнимаюсь на локте. В боку открытая рана и футболка уже насквозь мокрая. Красная лужа подо мной на асфальте. Ерунда. Это ерунда. Бывало и хуже.
– Волк, мне страшно, – Сказка дрожит и беспомощно всхлипывает. – Тут так много крови… что мне нужно сделать?
– Ты уже все сделала, – говорю я хрипло без голоса.
Я знал. Подозревал. Никакая она не заплутавшая между мирами потеряшка. Я видел много потеряшек, но такого я не видел никогда. Хоть я и, по-прежнему, понятия не имею, что только что произошло, и как она это сделала, но теперь я не сомневаюсь в одном: она – Сила и Свет. И нет в этом Городе никого, похожего на нее. Жаль, что Сумрак этого не видел.
Сказка помогает мне подняться и дойти до машины, которая просто в ужасном состоянии. Она выглядит так, как будто ее несколько раз перевернуло с ног на голову и выбросило под колеса КамАЗа. По сравнению с ней – я вообще в идеальном состоянии. Не считая разорванного и торчащего из моего бока мяса – все в полном порядке. Футболка в том месте теплая и липкая. Кажется, его пальцы целиком зашли внутрь. Надо поскорее вернуться, остановить кровь, зашить чертову рану.
Падаю на сиденье. Пытаюсь сосредоточиться. Я сумею завести мотор, если соберусь. Я могу одолжить Силу у Города. Мне просто нужно настроиться.
Сказка пробует открыть переднюю дверь, но ее наглухо заклинило, и девчонка садится за мной, тут же спрашивает:
– Она точно поедет?
Я не отвечаю. Смотрю перед собой пустым взглядом, собираю волю в кулак.
– Может, стоит попросить помощи?
– Какой, нахрен, помощи?! – взрываюсь я лающим хрипом.
То, что тут произошло, наверняка уже прокатилось волной по всему Городу. Еще несколько минут и тут будут все, включая Питбуля. А я сижу в раздолбанной тачке, полностью готовый к употреблению, даже разогревать не нужно! Приятного аппетита!
Сказка молчит, тихонько всхлипывает за моей спиной.
– Прости, – шепчу я, сглатывая гвозди. – Мне больно. Покопайся в бардачке, там должны быть таблетки.
Она стряхивает осколки с сидения и перелезает вперед. В бардачке куча всякого хлама и пока Сказка в нем копается, я останавливаю все мысли, закрываю глаза, делаю глубокий вдох, выдох, и поворачиваю ключ. Двигатель покашливает и заводится.
– Завелась! – восторженно восклицает Сказка, и показывает пузырек в руке. – Это они? Тут написано…
Выхватываю таблетки, высыпаю горсть на язык и тут же разгрызаю.
– Нельзя сразу столько… – она не договаривает, видя, как я их проглатываю.
Мы
Смотрю на дорогу сквозь сетку трещин лобового стекла, одной рукой держась за руль, а другой за рану в боку. Кровь и не думает останавливаться. Успеть бы добраться до Бункера.
Бездомный снова и снова встает перед глазами. Память подсовывает настолько яркие и четкие картинки, словно он все еще лежит на капоте. Мраморное лицо в метре от моего. В тело постепенно возвращается чувствительность, бок начинает ныть от боли, как будто пальцы этого ублюдка продолжают пробираться под кожу. И вдруг я вспоминаю белое пламя. Белое, мать его, пламя!
На дороге кто-то стоит. Всматриваюсь сквозь треснувшее стекло, понимаю, что мне не показалось – действительно человек прямо на дороге – и сразу становится дурно. Встречи с еще одним бездомным я не переживу. В следующую секунду узнаю кто это и начинаю смеяться истеричным болезненным смехом.
– Это же Сумрак! – радуется Сказка, когда мы подъезжаем ближе.
– Ага, – отзываюсь я шелестящим голосом совсем безрадостно. – Зай, ты лучше закрой уши. Да и глаза тоже.
Торможу в нескольких шагах от него. Он стоит на месте, не двигается, ждет, когда я предстану перед ним во всем своем великолепии, и мне приходится вылезти из машины и подойти. Я плетусь к нему, зная, что будет дальше. Признаю: я это заслужил. Случается то, что должно случиться – он бьет меня сразу же, как только я оказываюсь в зоне его досягаемости. С размаха, вкладывая в удар всю душу. Моя голова запрокидывается, я теряю равновесие и падаю на колено. В рот течет горячая кровь. Кажется, один из его перстней разорвал мне губу.
– Я бы продолжил, если бы на тебе было больше живого места, – сдержанно говорит он. – До машины доползешь?
Не дожидаясь ответа, он уходит. Шевелю челюстью из стороны в сторону, раздается щелчок, и она встает на место. Перед глазами все плывет, земля вращается. Не с первого раза мне удается встать. Собрав остатки сил, я дохожу до машины и падаю на заднее сиденье. Кто-то заботливо закрывает за мной дверь.
– С ним все будет в порядке? – слышу обеспокоенный голос Сказки.
– Не сомневайся. Он живучий, как собака. А сдохнет, так тоже – ничего страшного.
– Спасибо, старина, – отзываюсь я в полузабытьи. Кажется, сейчас я потеряю сознание. – Почему ты появился так поздно? Ты такое пропустил…
Глава 10
Сумрак помогает мне идти. Сказка тоже стремится поучаствовать и подставляет плечо с другого бока. Это очень трогательно. Я раза в два тяжелее нее, и не могу по-настоящему опереться на девчонку. Из-за того, что приходится стараться не давить на эту мелюзгу, идти становится только труднее. Сумрак шипит на нее, чтобы отошла и не путалась под ногами.