Бури
Шрифт:
— Ничего не хочу! И жить не хочу! — крикнула она, елозя ногами по песку и разбрасывая его во все стороны. — Я никто и никому не нужна. Я готова была умереть там! Бездарная дура, замухрышка и уродина! Всю жизнь слышала это, и оттого, что попала сюда, ничего не измениться! Ни для кого: ни для меня, ни для тебя.
Олан вдруг подумал, что она восхитительна в своём сумасшедшем гневе: эти глаза, таких он ни у кого не видел на Земле! И волосы — нежные и сильные одновременно, и бледные губы редкого рисунка, и высокие узкие брови, и изящные и ловкие маленькие руки, и тонкая талия… Всё в ней показалось
Ката сразу обмякла в его руках, даже перестала дышать.
— Глупая! — сказал он тихо. — Неужели нужно слушать болванов из вашего мира, ничего не смыслящих в женской красоте? Ну? — но девушка молчала, заворожено глядя ему в глаза. — Дурочка ты, хотя и не бездарная. Сама не понимаешь, что говоришь. Ты красивая, очень красивая. И не важно, что в вашем мире другие каноны красоты. Забудь ты обо всём, Ката. Просто вычеркни прошлую гадость из нынешней жизни. Ты для меня красивая — это уже раз. И для брата — это два. И ты нужна мне, Ката, — сказал он, и сердце заныло сладостно и резко — никогда он не ощущал подобного, — нужна мне вся. Такая, какая ты есть. Поняла?
— Поняла, — тихо ответила девушка. Она выглядела такой растерянной и милой, что Олан не выдержал и снова поцеловал её. Она неумело ответила на его поцелуй, и он рассмеялся.
— Ну, хватит сидеть в холоде и сырости. Пошли домой.
Он взял её за руку, поставил на ноги и повлёк за собой. На этот раз она не сопротивлялась.
Пока они шли, Олан успел подумать о том, что всё правильно. Скоротечно? — ну и пусть. Необдуманно? — так даже лучше. Это были приятные мысли и приятные чувства. Ему нравилось впускать их в себя. К тому же в его ладони лежала маленькая тёплая рука юной девушки, только что признавшейся ему в любви. Он не ожидал подобного, но не испугался. Он любил приятные сюрпризы и подарки судьбы. Ката определённо была таким подарком.
Когда они вошли в домик, Кёртис что-то готовил на кухне.
— А мы искупались! — сказал Олан весело.
— Нашли время, — ответил Кёртис, покачав головой. — Вам что, не терпелось, что ли?
— Может и не терпелось, — ответил ему Олан, улыбаясь краешком рта, и Кёртис мгновенно понял, что случилось нечто интересное.
— Валите греться к печке, экстремалы! — сказал он. — Кстати, Ката, твой брат заснул. Нормально заснул, в смысле. Он переволновался, скакал по дому, как мячик, а потом отрубился. Даже похрапывает.
Девушка смущённо улыбнулась.
— Он всегда немного сопит.
— Главное, чтобы сопел себе под нос, а то как разойдётся! — сказал Олан. — Пойдём, Ката, дам тебе свою одежду. Всё равно тебе больше нечего одеть, — и он повёл её наверх, где располагались ещё две маленькие комнатки с балконами, выходящими на океан. Конечно, Кёртис мог сделать девушке одежду, но Олану не хотелось обращаться к другу. Ещё придёт время красивых платьев, но сейчас ей больше подойдёт что-то надёжное. Например, его тёплый свитер. — Заходи, не бойся. Так, что у нас здесь есть? — и Олан открыл дверцу шкафчика. — Вот, держи. Можешь надеть майку и сверху кофту. Ты, конечно, в ней утонешь, но это гораздо лучше, чем ходить в мокром платье.
Кёртис встретил его лукавым пронзительным взглядом.
— Купались, значит? — произнёс он как бы между прочим, и Олан рассмеялся.
— Не прилипай, я ещё сам не разобрался, чем мы там занимались.
Кёртис удивлённо сморщил лоб, улыбнулся весело и любопытно.
— Нет, друг, ну ты даёшь! Я сразу понял, что ты ей понравился, но вот наоборот…
— Да ладно уж, «наоборот»! — передразнил его Олан. — Я всегда знал, что подобные вещи случаются внезапно.
— Какие-какие вещи?
— Иди ты!.. — отозвался Олан, присаживаясь на корточках возле огня.
Кёртис расхохотался.
— Ты бываешь молчуном ещё похлеще Алеарда, но сейчас это не твоё обычное молчание. Ты радостно молчишь, дружище, вот что я скажу!
Олан только отмахнулся от него. На лестнице послышались шаги — Ката спустилась вниз, одетая в широкую кофту с длинными рукавами. Она доставала ей почти до колен, но девушка всё равно смущённо одергивала её ниже.
— Садись сюда, согреешься, — позвал её Олан. Девушка опустилась на колени возле него, протянула руки к огню. Кёртис ухмыльнулся и отвернулся к столу.
— Как себя чувствуешь? — спросил Олан.
— Очень хорошо. Правда. Давно не ощущала такой лёгкости, как будто тело не моё! Раньше оно было трудным, неподатливым.
— Думаю, всё дело в воздухе, в этом мире хороший воздух. Не то что там у вас.
— А что это за мир, Олан?
— Не знаю, как он называется. Мы с Кёртисом зовём это место «Убежищем». Приходим сюда отдохнуть или когда выбора нет. Когда сматывается приходиться, понимаешь?
— Сматываться? — переспросила она.
— Ну да.
— То есть как в нашем случае, ведь мы тоже сматывались?
— Ага, — кивнул он.
— Ты говорил о дарах. Они есть у каждого человека?
— У тех, кто путешествует по мирам. Хотя если понимать дары более широко — то да, у каждого.
— Значит, теперь и у нас с Ин Че они есть?
— Теперь есть, — кивнул Олан. — Хотя не спрашивай меня подробнее, я об этом мало что знаю.
Девушка натянула свитер на колени и прижалась щекой к мягкой ворсистой ткани.
— Это хорошая кофта, — тихо сказала она. — Так непривычно… сидеть возле огня… И знать, что те, кого ты любишь, рядом. Чувствовать, как покой и нега проходят сквозь сердце, вдыхать солоноватый воздух и верить в чудеса. Смотреть на тебя. У тебя волосы похожи по цвету на раскаленный песок. Я люблю песок.
Олан усмехнулся.
— Ещё что-нибудь скажи о моей внешности, Ката, и я смутюсь.
Девушка хитро улыбнулась, закусывая нижнюю губу.
— Только не смейся, ладно?
— Не буду, — пообещал Олан, хотя он был готов хихикнуть, чувствуя на себе её изучающий взгляд.
— Когда я впервые увидела тебя на том поле, то подумала, что ты один из богатых, которые приезжают делать крупные ставки на трюкачей. Просто ты был таким… Хм… Простые люди настолько устали, что одеваются как попало. Могут надеть на голову мешок вместо шапки — и всем всё равно. Привыкли. Без разницы, хоть из коры одежду клепай. Но ты… Мне понравился твой облик… Черты лица, глаза, и эта одежда…