Бурсак принцепса Инферно
Шрифт:
– До скорой встречи. Всегда рада быть среди твоих красот и притягательных вод.
– Она медленно удаляется, послав «Нефертити» воздушный поцелуй, и тут же натыкается на мой задумчивый взор и фигуру, что с комфортом облокотилась об ближайшую колонну.
– Что, никогда не видел, как общаются с источником молодости?
– надменно ответили мне тут же, презрительно пройдясь по форме академии.
– Первогодка...
– сплюнула дева и элегантно «поплыла» над землёй себе дальше.
И вот что это сейчас было? Непонимание настолько завладело всем моим естеством, что я едва сдерживался, чтобы не закурить
– От озабоченной слышу. Завладев вниманием нимфы, продолжаю. «Тоже мне фонтанофилка». Уже не скрываю оскал и смотрю прямо в глаза с лёгким вызовом, ибо когда я не курю, то становлюсь «слегка» агрессивным. «Есть закурить?» В руке тут же мелькает пачка «Мальборо», мгновенно сжатая в максимально миниатюрный «комочек». Сиреневласка лишь усмехается и щёлкает пальцами, а спустя миг во вспышке изумрудно-зелёного пламени появляется совершенно новенькая пачка «Мальборо». Видя моё лицо, полное охреневания, она уже улыбается более снисходительно и решает всё-таки пояснить.
– Магия созидания или же моментального копирования по астральной проекции... — менторским тоном продолжила нимфа и, спокойно распечатав пачку, без какой-либо спешки показательно вытащила одну из сигарет, что тут же оказалась в зубах, степенно прикурив от зелёного пламени с пальца, она всё так же важно продолжила. — Идеально подходит для выполнения бытовых мелочей или же создания собственного дела за пределами академии, но заниматься подобным? Моветон. — вновь снисходительная улыбка. — Ибо маги Инфернальной школы, и мы стоим выше каких-то там людей. — идеальные глаза на какую-то долю секунды покрылись демонически зелёным светом, давая наконец-то понять, кто же стоит передо мной собственной инфернальной красой.
– Табачку? — как ни в чём не бывало интересуется «нимфа», пуская облако ядовито-зелёного дыма мне прямо в лицо. — И да, что за фонтанилка вообще... — девушка прыснула в кулачок и протянула мне пачку сигарет. — Покури, первогодка. Отпустит. Стресс убивает! Иногда не своими руками. — вновь загадочная улыбка, и она поправляет сиреневый локон, как бы невзначай показывая по-эльфийски заострённое ушко. — Парниша? Приём-приём? — синева её глаз буквально вымывала всю землю из-под ног, как и все мысли. Неужели это какой-то «шарм»? — Ах да... — она виновато опустила глаза, и меня тут же отпустило, но я так и не понял, какого дьявола её магия настолько сильна. Нужно срочно углубляться в ментал. — Это природное, так что ты хотел? Сигарет? — очередная снисходительная улыбка, но теперь уже и я сам улыбнулся. Так с девушками я ещё не знакомился, и, стоит признаться, это имеет свои плюсы. С благодарностью кивнув, принимаю пачку.
Открыв её, моё обоняние тут же ударяет запах свежего табачка. Хорошая магия. Поскольку напасть она могла и так, то я решил рискнуть, ибо терять всё равно нечего, а так хоть покурю. Прикурив от огонька, любезно предоставленного с пальца незнакомки, тут же затягиваюсь. И крепость здесь была совершенно иная, и я замечаю, что это не та же самая сигарета...
А в чертогах разума рождается новая мысль.
Очередная затяжка. Пара мгновений и сигарилла становится ненужным бычком. Жизнь укладывается в пару затяжек. Родился. Крестился. Отпели. Забыли. Забили. Песком занесло оставленный
Вдох и тебе сорок пять. Всё лучшее позади, а впереди только смог и дым, выдыхаемый смертью. Немного ментола? Нотки ванили и привкус вишни той самой. Я украл с твоих губ поцелуй, и я помню ту вишню. Но ты не вспомнишь меня, ведь я просто морок и сосуд для души, что осыпался пеплом. Нет, я не феникс и увы, не восстану. Да и нужно ли это? Кому? Докурю сигариллу и сгину с тем ветром, что так нежно ласкал твою кожу в майский четверг. Пепел исчезнет и сотрётся улыбка, ведь я морок иллюзий и выцветший снимок из памяти, что давно позабыт.
Финальная затяжка и ты на смертном одре. И жизнь подобна мигу, а иногда и миг подобен целой жизни. Лишь три затяжки и нет тебя! Ты призрак памяти чужой. Секунда-две, никто не вспомнит о тебе. В чём смысл жизни скажешь ты? А смысла нет, есть только дым. И смог даруемый Предвечной. И мы оставим только пепел. И дух, спаливший тело, уйдёт искать иной сосуд. Его ведёт лишь пламя страсти. А ты бычок истлевшей сигариллы, уйдёшь лишь в землю, но будет век и твой, когда ты станешь чем-то новым…
Вернув контроль над мыслями, вновь вижу насмешливый взор той самой девицы.
– Извини, не удержалась. Моя магия завязана на проекцию, и, как видишь, даже отчасти могу управлять вероятностями и гранями реальности. Совсем не показывая вины, продолжила, мисс.
– А создание сигарет? — тут же интересуюсь самым важным для себя.
– Будете изучать на третьем курсе. Первогодка...
– меня вновь окатили полноценным океаном презрения, но с благородными всегда, а здесь я уже и не сомневаюсь, ибо веет "демоном" и как известно глаза это зеркало душу, а здесь уже видел это самое "зеркало" и заглядывать в него крайне опасно, может сожрать.
Как там было? Если долго смотреть в зеркало, то можно увидеть в нём красотку? Или это не та примета?
– Совсем не боишься. Странно. Непривычно. Любопытно. — рубленно продолжила Сиреневласка.
– А мы парни простые, тем и любопытные. Как говорят у нас, «хирмул он суурэд силмад» (у страха глаза велики). Довольно осклабившись, делаю новую затяжку, и «накрытия» пока не обнаружено.
– Ты знаешь мёртвый язык?
– в синих глазах на секунду снова мелькнул зелёный огонёк по всей видимости, так она показывает заинтересованность?
Любопытно...
– Ну же, студентик. Ответь! Демон неожиданно замурчал, вызывая толпы мурашек, что строгим маршем прошлись по позвоночному столпу, напевая что-то из «Чёрного отряда Гейера». Или ты рискнёшь испытывать терпение дамы? Меланхолично затягиваюсь, пока её пальцы касаются пачки.
Секунда, искра, буря... И зелёное пламя сжигает всю пачку в моих руках, не касаясь кожи столь наглого студентика.
– Эффектно.
– пауза, очередная затяжка, и выдыхаю облако белоснежного дыма уже ей в лицо.
– Однако не более.
– припечатал напоследок и по моему ещё тлевшему окурку прошлась одинокая молния тут же его испеляя.