Бурят
Шрифт:
Ненадолго начались: сразу после того, как в «Известиях» появилось сообщение о том, что Николай Павлович подумывает и об отмене указа об образовании Великого Герцогства, Маннергейм — буквально спинным мозгом почувствовавший, как шведы хищно облизнулись, через Германию предложил провести переговоры. То есть не сразу предложил, а только после того, как бомбардировщики Красной Армии разбомбили порты Котки, Хельсинки и Ханко — но предложил.
Переговоры, проведенные в Выборге, прошли в теплой и дружественной атмосфере. По результатам была достигнута договоренность о том, что все финны, не желающие жить
Николай Павлович (а, точнее, Генштаб и Госплан в лице Струмилина) все рассчитал точно: ни Европа, ни США к войне были не готовы абсолютно. А еще очень удачным было и то, что иностранцы даже «по дипломатическим каналам» на СССР никак надавить не могли: официально дипломатические отношения у СССР были пока только с Францией и Германией. Германии было вообще не до каких-то там финнов, а Франция снова села на «зерновую иглу России» и ссориться с СССР категорически не желала. Потому что французское животноводство себя кормами пока обеспечить не могло…
Собственно, поэтому (хотя начальник Генштаба РККА Лебедев и сильно возражал) в июле Красная Армия вернула России Прибалтику. Там в течение примерно месяца слегка «позверствовали» части Малинина (в частности, «латышских стрелков» МВД вычистило поголовно), но в целом все прошло довольно мирно. А повод ля операции Николай Павлович нашел весьма простой и к тому де понятный каждому иностранному капиталисту: СССР потребовал сначала вернуть (причем с процентами) деньги, которые Россия за эту Прибалтику выплатила шведам. И, получив ожидаемый отказ, просто забрал свое имущество обратно…
Обсуждать финскую и прибалтийскую операции в ЦК Николай Павлович «счел излишним», членам ЦК о них даже не предупреждали. Однако Иосиф Виссарионович все же не удержался и с кучей вопросов по этому поводу к товарищу Буряту все же зашел:
— Николай Павлович, а вам не кажется, что вы несколько превысили свои полномочия? Я имею объявление войны…
— Начнем с того, что войну мы никому не объявляли. Ну да, на границе с Финляндией были небольшие столкновения, но там это финны на нас напали, мы просто дали им отпор.
— А оккупация прибалтийских стран? Это, по вашему, не война?
— Никакой оккупации никаких стран. Это была территория России, незаконно объявленная местным населением… частью местного населения якобы независимыми государствами. Красная Армия просто показала бунтовщикам, что они были не правы — и вообще, это дело даже не армии, а МВД.
— Но эти страны были признаны в мире, и их захват серьезно повлияет на наше международное положение. На репутацию СССР как мирной страны, в конце концов!
— Иосиф Виссарионович, во-первых, лично мне плевать на то, что по этому поводу подумает кто-то где-то за границей. Во-вторых, на международные отношения СССР это вообще никак не повлияет: с большинством стран у нас нет никаких дипломатических отношений, а торговые отношения… Вы поговорите со Станиславом Густавовичем, он вам очень подробно
— И чего с них взять? Они же выгнали наших торгпредов и захватили торгпредство!
— Бог в помощь, однако, как нам пишут из Голландии, британские судостроители уже интересуются, не требуются ли недорогие пароходы великой морской державе Монголии. Готовы предоставить изрядные скидки, а Бетлехем Стил предлагает Монголии вообще купить два пятифутовых прокатных стана по цене одного, при том, что и один может переработать больше стали, чем завод возле Угры выплавить в состоянии. Поэтому они готовы и с расширением завода серьезно помочь…
— Ну… допустим. А зачем нам вообще эти территории?
— Причин, собственно, три. Сами территории всяко лишними не будут, тем более что это — русские территории. Во-вторых, все эти чухонцы и живы лишь потому, что Россия их когда-то защитила. А если они подумали, что набравшись жирка под прикрытием могучей Державы, они вправе теперь на нее гавкать и что-то требовать, то они ошиблись — и мы им на ошибку эту указали. И — вернув территории обратно Державе, показали всему миру, что Россия не потерпит оскорблений от всяких мосек. Ну а третья причина — мы отодвинули границу страны подальше от важных городов. Война с империалистами всяко когда-нибудь случится, но теперь этим империалистам будет куда как сложнее Россию завоевывать. По крайней мере, их бомбардировщикам будет сложнее долететь до Петербурга или Пскова.
— Вы в этом все так же уверены? В том, что война неизбежна?
— Так вы прочитали то, что я вам предлагал? Про парагвайскую войну?
— Ну да, но это была обычная захватническая…
— Тогда прочитайте все еще раз и подумайте хорошенько. В Парагвае Лопес построил истинно социалистическое государство, в котором уровень жизни населения заметно превзошел даже США. Тем самым доказав, что социалистическая экономика гораздо эффективнее капиталистической, и сам факт этого существенно подрывал сами основы британского и американского капитализма. Потому что народ в массе своей хочет жить лучше, а когда можно своими глазами увидеть, как этого достичь… Народ — увидел, и защищать свое счастье с оружием в руках поднялось все население страны. И женщины воевали, и дети — они-то згали, чего из пытаются лишить. Поэтому из всех и убили: британцам с американцами было необходимо, чтобы вообще не осталось людей, знающих как хорошо жить при социализме.
— Но Лопес не был социалистом, он наоборот все в стране сделал своей частной собственностью.
— Лопес не был идиотом, как его сынуля. Он-то точно знал, что неграмотному крестьянину не объяснить, что значит «общенародная собственность». Он им сказал, что это собственность его личная — и вот это мужик понял.
— Этого я не увидел в книжке. Хотя, возможно, мой английский не настолько хорош…
— Там это прямо написано, только не в английской части, а в той, что на латыни.
— А ее я прочитать не смог. Не владею латынью, знаете ли.