Бурят
Шрифт:
— Да, это упущение… мое упущение. Я вам тогда ее переведу, и вам будет понятнее. Кстати, наш мужик тоже про государственную собственность пока понимает не очень, но тут весьма кстати большевистские законы появились. Если их правильным образом интерпретировать, то получается вроде и неплохо…
— Что значит «правильным образом интерпретировать»?
— А то и значит. Государство, допустим, дает мужикам право пользоваться землей — но если эта земля для чего-то потребуется, что государство, землю забирая, мужику ничего не должно. То есть государство может мужику другую землю в пользование дать, или не дать — но это вообще иной вопрос.
— Это как крепостники, получается?
— Ну, если смотреть сильно со стороны, то да. Мужик работает на государство — или на барина. Государство — или барин — обеспечивает мужику защиту. Защиту от голода, от болезней, от врагов. Но есть и разница: государство предоставляет мужику выбор, где он своей работой желает приносить государству пользу. И имеет возможность не заставлять мужика работать, так где необходимо стране, а ненавязчиво так его подталкивать в нужном направлении. Просто потому, что у государства мужиков много, и не один, так другой сделает что необходимо. Но, замечу, это в мирное время — и вот нашей заботой сделать так, чтобы это мирное время длилось как можно дольше. И если мы врага запугаем до мокрых штанов, то мы уже сделали крупный шаг в этом направлении. Сейчас ни одна страна в мире не встала на защиту этих чухонцев — значит, нас уже начинают бояться.
— Побоятся — и перестанут, лишь посильнее к будущей войне подготовятся!
— Но и мы продолжим готовиться. А так как опыт показывает, что социализм экономически эффективнее капитализма, то любая задержка войны будет в нашу пользу. По моим прикидкам финская и прибалтийская операции риски новой войны против нас отодвинули минимум на год, а то и на два. И мы этим временем воспользуемся. И вы за эти дополнительные годы должны народу поглубже объяснить, что СССР только и делает, что народ этот защищает.
— И как? Рассказывать народу про парагвайскую войну?
— Прежде всего, объясняя, что СССР — это не какая-то отдельная от народа сущность, а именно сам народ. СССР — это каждый человек по отдельности, но обязательно все вместе.
— Которыми правит Николай Третий…
— И вы туда же. А ведь должны бы давно заметить, что Николай Третий вообще страной не правит. Социализм — он не про управление, а про законы, и я слежу за законами. А кто Союзом управляет… Министры наши управляют каждый своей отраслью — потому что они знают, как именно ей управлять. Министрами управляет Госплан — потому что именно Госплан знает, что от какого министерства стране надо и что министерству требуется, чтобы страну нужным обеспечить. Госпланом управляют Кржижановский и Струмилин: первый знает, где взять энергии. для заводов и фабрик, а второй — как и когда эту энергию можно получить. Причем они — двуликий Янус: Глеб Максимилианович без Струмилина не сможет рассчитать баланс государственных расходов и доходов, а Станислав Густавович без Кржижановского просто не сообразит, что именно считать-то надо. И так, кстати, на любом уровне управления государством: одни знают что, другие — где, третьи — как. И когда все работают дружно, то страна получает желаемый результат.
— А если работать дружно не выходит?
— И вот в этом случае появляется Николай Павлович, который всем дружно работать не желающим раздает оплеухи или даже веревки и мыло, вообще не вникая в суть распрей. Я не работаю ни на какое ведомство или министерство, и мне просто недосуг разбираться кто прав,
— Интересно получается: председатель Совета министров, а на министерства не работает. А на кого тогда?
— Я работаю на Россию. Я России присягал — и присягу нарушать не могу. Поэтому-то мне плевать на каждого конкретного гражданина России, на его обиды, желания… даже на жизнь каждого мне плевать. Я за Россию беспокоюсь — и за нее жизни не пожалею. Ни чужой, ни, тем более, своей…
Прирастание страны «новыми» территориями оказалось неожиданным не только для партийных руководителей, но и для Госплана. А это, как ни крути, дополнительные пять миллионов человек, множество городов и еще больше сел. И всех людей требовалось обеспечить необходимыми припасами, работу им предоставить, лечить заболевших, в конце концов просто порядок поддерживать. И товарищ Струмилин, которому поручили создать и временно возглавить отдел, занимающийся планированием для новых областей, решил задать соседу несколько уточняющих вопросов.
— Николай Павлович, и в каком направлении готовить планы развития новых областей?
— Слава, перестань морочить голову мне и себе. Заводы… заводы пусть пока делают то, что делают, мы ими чуть позже займемся. Но там же больше восьмидесяти процентов населения — мужики, так что будем развивать сельское хозяйство. То есть развивать будем уже в следующем году, а пока займемся действительно важными вещами. Я тут вот что подумал: у нас же закон действует, запрещающий города переименовывать?
— Действует, мы уже Тарту обратно в Юрьев переименовали.
— А я подумал еще, что неплохо бы вернуть исконное название этому Таллину. Будет у нас Колыванская область — как, звучит?
— Ревельская, про Колывань сейчас разве что ученые историки помнят. А я, между просим, серьезно о планах спрашиваю.
— Ну давай серьезно. Сколько земли у помещиков тамошних конфисковано?
— Немного, там в основном хутора со своими наделами.
— Вот и отлично, пока хуторяне местное население прокормят. Прокормят? Как у них там с урожаем?
— Ты не понимаешь! Нам нужно новые области развивать, причем наравне с остальными — то есть, если о сельском хозяйстве говорить, то организовывать госхозы…
— Слава, сейчас начинается уборочная, дай людям спокойно поля убрать. А тем временем займись организацией закупочных контор, которые у мужиков тамошних урожай выкупят…
— Нам его хранить будет негде.
— Но раньше-то там урожай как-то хранили? Честно говоря, я еще до освободительной операции прикидывал, чем там народ занять, и думаю, что для СССР интерес представляет бывший Руссо-Балт…
— Они завод этот вообще уже закрыли.
— Но ведь не снесли же? Создай группу, которая спланирует его восстановление. А еще нам будет очень интересна Петровская верфь… я знаю, что ее тоже закрыли — так открой обратно! Больше в Прибалтике для нас ничего особо интересного нет, так что сначала эти два завода плюс… говоришь, урожай хранить негде? Значит еще элеваторы, хранилища для овощей…
— Можно еще переработку молока развивать, сыр, например, делать…
— Слава, как твой сосед, я с удовольствием помогу тебе. Если у тебя соль дома закончится или масло — всегда дам. Но как Председатель Совета министров я должен выполнять сформированные твоим Госпланом планы, это ты мне должен говорить, что делать, а не я тебе.