Бусинка
Шрифт:
— Ничего себе немного, — смеется Егоров, придвигаясь ближе. Осторожно, чтобы сильно не давить на меня, устраивает руку на талии и зарывается носом в волосы. — Поспи, Бусинка.
— Спокойной ночи, Лёш, — мурлычу, чувствуя, что еще секунда, и глаза закроются окончательно, а сознание отправится в увлекательное путешествие по миру Морфея.
Утро начинается с не совсем стандартного звона каталки с завтраком. Вот это я поспала! Нехотя приоткрыв один глаз, натыкаюсь взглядом на спину Егорова, который с кем-то тихо переговаривается. Узнаю голос врача. Мужчина заверяет, что со мной все в порядке и я могу отправляться домой,
Мышцы после долгого лежания в одной позе затекли, приходится потянуться, что привлекает внимание обоих мужчин, и я смущенно прикусываю губу.
— Доброе утро, Кира, — здоровается доктор, осматривая меня очень внимательно. Видимо, результат его удовлетворяет, потому что он поворачивается к Лёше и говорит: — можете пока оформить документы на выписку. А мне нужно побеседовать с Кирой Игоревной, если вы не против.
Когда сборы заканчиваются, и я получаю рекомендации доктора и свои документы обратно, Лёша без лишних слов берет меня на руки и несет на выход. Находиться в его объятиях безумно приятно и так правильно, что мысли о том, чтобы покинуть его, кажутся невероятно смешными. Не ради этого я столько лет мучила себя, а заодно и его, чтобы просто так сдаться. Что бы ни говорил Королёв, отступать я не собираюсь. Не теперь. Если у Лёши проблемы — справимся с ними вместе. Мы обязательно обговорим это и, думаю, будет не лишним рассказать ему о встрече с Женей. Лёша имеет право знать. Здесь замешаны не только я и Королёв, но и его отец, а зная, что он за человек, смею предположить, что Лёша уже давно в курсе событий, просто не хотел пугать или как-то расстраивать меня.
Проходя через парковку, замечаю красную Тойоту, оставленную для меня бывшим. В сумке лежит ключ. Не знаю, зачем взяла, но оставлять его в палате было бы глупо. Угонят, а мне потом с Королёвым объясняться. Нет уж, дудки. Пусть я и решила остаться с Лёшей, лишние проблемы мне не нужны.
***
Задремав на заднем сидении машины, не замечаю, как пролетает время. Лёша осторожно трясет меня за плечо.
— Бусинка, приехали, — немного взволнованно зовет альфа.
— Уже?
— Угу, — соглашается мужчина, помогая выбраться из салона авто.
Поправив одежду, любопытно озираюсь. Несколько домов, появившихся здесь всего пару лет назад, выглядят презентабельно и дорого. Красивые кованые заборы, шлагбаумы, зелёные насаждения. Район явно элитный, хотя меньшего я от Лёши и не ожидала.
— Маленькая, подожди здесь, я припаркую машину, — просит Егоров, пока продолжаю осматриваться. — Пять секунд.
Он выгружает многочисленные вещи, в том числе и мои — странно, ведь Королёв говорил, что мой чемодан лежит в багажнике Тойоты, — около одного из подъездов и снова садится за руль. Наблюдаю, как альфа уверенно выкручивает руль, а затем скрывается за воротами подземной парковки.
Мимо прогуливаются мамочки с колясками, школьники и пожилые пары. Все выглядят мило и доброжелательно. Такое ощущение, будто я попала в сказку — настолько все идеально.
— Ну как тебе? —
Вспоминается, как он водил меня на свидание на крыше первой в городе высотки. Смешно, сейчас их стало так много, что я уже не обращаю внимания. В одном только бизнес-центре, где располагается мой офис, восемнадцать этажей.
— Недавно купил, — поясняет Лёша, и я скидываю туфли, чтобы пройти в гостиную.
— Ты купил такую большую квартиру, — сосчитав количество межкомнатных дверей, удивляюсь я, — для себя одного?
— Нет, — альфа приближается, осторожно перекидывает через плечо мои волосы и утыкается носом в шею, — для нас.
Медленно выдохнув через рот, чуть поворачиваю голову, позволяя ему прикоснуться губами к щеке. По телу пробегает дрожь.
— Нужно распаковать вещи, — шепчет на ухо, прикусывая мочку, и я плавлюсь под его касаниями, словно мягкий пластилин. — Потом я покажу тебе кровать.
— Лёш…
— На которой ты должна отдыхать и восстанавливать силы, — заканчивает он, убирая руки с моих бедер — и когда успел их туда пристроить? — и отходит.
— Ты садист, — бурчу недовольно, медленно приходя в себя.
— Наоборот, тебе нельзя перенапрягаться. А ничего не делать в постели я тебе не позволю.
— Точно садист, — вздыхаю я и направляюсь вслед за мужчиной к чемоданам. — Когда ты успел забрать мои вещи?
— Утром, пока ты спала, — отвечает Лёша, хватая большой розовый ящик на колесиках, — кстати, я не нашел зубную щетку и вообще такое ощущение, будто половины одежды не хватает.
— Лёш.
— М-м?
— Женя приходил, — говорю, немного нервно сглатывая. Альфа останавливается на пороге спальни. Оборачивается, внимательно глядя мне в глаза. — Он… говорил странные вещи.
— Например? — Лёша не шевелится, застыв, будто статуя, с моим чемоданом в руке. — Я не почувствовал его запаха.
— Он использовал какой-то спрей, — говорю тихо, будто чувствую за это вину. Ничего не могу с собой поделать. Неприятно от мысли, что я общалась с бывшим за спиной своего альфы. Даже страшно представить, о чем он сейчас думает. — Он уговаривал меня уехать из города и оборвать все связи с тобой.
— Зачем? — сухо интересуется Лёша, все так же не сводя с меня странного взгляда. На дне васильковых радужек разгорается пламя. Злится. — Что он еще сказал? Может, предлагал сбежать с ним?
— Лёш!
— Он, видимо, на словах не понимает, — чувствую, как волны ярости расходятся от Егорова, обжигают кожу, будто микроскопическими разрядами тока. — Хорошо, — многозначительно обрывает он.
Ставит чемодан около двери и направляется в сторону выхода, игнорируя мою застывшую в безмолвном страхе фигуру. Успеваю схватить за рукав пиджака, прежде чем он успеет наделать глупостей.
— Кира, нет!
— Не надо, Лёш.
— Надо. Нужно было сделать это сразу.
— Почему же не сделал? — спрашиваю, боясь услышать ответ. Почему он его пощадил? Вряд ли во имя великой дружбы. — Почему оставил в живых?
— На то были причины, — безэмоционально отвечает альфа. Волчица рычит, привычно поджимая хвост. Чувствую, как он давит своей волей, но лишь сжимаю челюсти крепче, не желая подчиняться. — Кир, не надо. Ты все равно не сможешь, а я не хочу тебя заставлять.
— Тогда перестать давить на меня.