Бусинка
Шрифт:
— С чего такие выводы? — кажется, мужчину утомляет наш разговор. Но он первый начал! — Милочка, я могу все. Даже сделать так, чтобы Алексей не приблизился к Вам на расстояние пушечного выстрела. Думаете, это так сложно устроить? Я Вас умоляю, не будьте так наивны. Вы взрослый человек, чтобы понимать, что, если я захочу, Вы больше никогда не увидитесь, и даже пресловутая Метка не поможет. Есть много интересных способов расторгнуть Ваш «договор».
А вот теперь мне становится действительно страшно. Даже страшнее, чем когда он рявкнул на меня в машине.
— Давайте прекратим этот балаган, Кира, я порядком устал, — вздыхает мужчина, чуть ослабляя давление, и я растерянно киваю, давая понять, что полностью в его власти.
Если он скажет спрыгнуть с крыши — прыгну. Настолько крепко он засел в моей голове. И даже Метка не спасает. Какая ирония. Именно об этом он и поведал пару секунд назад. Но разве так бывает? Разве есть что-то сильнее связи Истинных? Каким бы сильным ни был его внутренний волк, ни что по идее не может разрушить союз Пары. Только смерть.
— Кира, — зовет мужчина. Мотаю головой. — Давайте разойдемся мирно. Обещаю не тронуть Вас и Ваших родных, а Вы взамен исчезнете из жизни Алексея навсегда. Я помогу. Все, что угодно: деньги, дом, новое имя и новая жизнь. Мы же не хотим создавать еще больше проблем и как-то вредить Лёше?
Сердце глухо стучит в висках, и от волнения сводит живот. Комната кружится перед глазами, смазывается в одно сплошное пятно. Ладони холодеют, привычно трясутся. Уверена, Лёша чувствует, как мне плохо. Страшно. Больно. Я не верю, что такое вообще возможно, но что, если его отец действительно может сотворить с нами такое? Разлучить после того, как мы спустя столько лет снова вместе?
Я никогда ему не нравилась. Он не скрывал своего отвращения ко мне, потому что я родилась в обычной, ничем не примечательной семье. Конечно же, он нашел Лёше Пару. Скорее всего, тоже из богатой семьи. Кто я на их фоне? Просто омежка, такая же, как и десятки сотен других.
Я старалась, ей-богу, старалась, стать той, кто будет целиком и полностью соответствовать их статусу. Окончила школу с золотой медалью, поступила в лучший университет города, а после — открыла свое дело. Зубами выгрызла себе место в этом мире, стала железной леди, бизнесвумен. И что теперь? Я снова проигрываю. Кажусь на их фоне глупой простушкой, позарившейся на такого завидного холостяка.
— Я… мне…
— К сожалению, времени подумать у Вас нет, — холодно отрезает Константин Валерьевич. — Можете возвращаться домой и собирать вещи. Кирилл сопроводит Вас, а затем отвезет в аэропорт. Об Алексее можете не беспокоиться.
— Но хотя бы попрощаться…
— Никаких прощаний, Кира!
— Но…
Дверь с грохотом открывается. Лёша, злой как черт, вихрем залетает в гостиную. За ним, едва поспевая, плетется встревоженный дворецкий.
— Отец! — меня буквально сшибает от его злости, и я покачиваюсь в кресле, будто его кто-то намеренно толкнул. Амбал — Кирилл, кажется — за моей спиной звучно матерится, подлетает к Егорову-старшему, закрывая могучей спиной от пышущего
— Добрый вечер, сын.
— Заткнись! — рычит Лёша. — Кира! Живо!
Подскакиваю, как ошпаренная, и бегу к своему альфе. Ноги заплетаются, колени — словно желе. Падаю в его объятия, сжимаю покрепче. И едва это происходит, как слезы срываются из глаз, а я перехожу на громкие рыдания. Только в его руках чувствую себя защищенной, нужной, любимой.
— Ну все, тише, — ласково шепчет на ухо Лёша, пока душу его в объятиях и не хочу отпускать. — Успокойся, он тебя не тронет, слышишь? Я не позволю.
— Алексей, ты же понимаешь, что я это так не оставлю. Хватит сопротивляться, сынок.
— Не называй меня так!
— Сын, отпусти девочку. Ей нужно уходить, а тебе пора встретиться со своей Парой. Она совсем недавно в городе, но, думаю, вы и так прекрасно знакомы, — на этих словах я отлепляюсь от Лёшиной груди и оборачиваюсь.
Потому что этот запах не перепутаю ни с чем.
— Привет, Кир, — опустив глаза в пол, шепчет Лиза. Сердце падает в пятки, не забыв перед этим пару раз больно стукнуться о ребра. — Прости, — по щекам девушки катятся слезы.
Не могу дышать. Паника накатывает так внезапно, что теряюсь в пространстве. Только сильные руки Лёши, все так же удерживающие меня, не дают утонуть окончательно.
Вдох-выдох… Дыши, Кира… Вдох… Черт, как же больно… Выдох… За что?
— За что? — повторяю трясущимися губами. Лёша, такой же ошарашенный, как и я, вовсе не шевелится. Только обнимает крепче и громко дышит через нос. — Лиза?..
— Я не хотела! — вскрикивает Соболь, заливается слезами и прижимает руки к груди. — Они меня заставили! Я не хочу за него, Кира! Не хочу…
Воздух между нами искрится, наливается электричеством. Стоим, как в глупом кино, напротив друг друга: я в объятиях Лёши, а через пару метров — Лиза за спиной Константина Валерьевича. Артур вместе с другими омегами — телохранителями — вообще застыли, будто статуи. Тишина давит на мозг, закладывает уши. Слышно только отчаянные всхлипы Соболь. Она трясется, мечется взглядом по предметам интерьера и ужасно боится заглянуть мне в глаза. Понятно теперь, почему она так испугалась, когда узнала, что я до сих пор люблю Лёшу. Почему сбежала и не хотела признаваться, что он в городе. Может, это она подговорила Королёва избить меня, а потом предложить уехать? Может, она с самого начала с ними заодно? Кто главный злодей на этой сцене? Егоров, Женя, она? Что им всем от меня нужно? От нас?
— Я повторю последний раз и, надеюсь, все меня услышат, — сухо произносит Лёша, нарушает первым эту зловещую тишину, — Кира — моя Пара. Я отметил ее и теперь имею полное право свернуть шею каждому, кто посмеет или хотя бы просто подумает приблизиться к ней на расстоянии полметра. Ни ты, отец, ни ты, моя дорогая, больше не имеете права подходить к ней, разговаривать, даже просто смотреть. Через пару недель я закончу дела в этом проклятом городе, и больше вы нас не увидите. А если кому-то что-то не понятно, повторяю: я убью каждого. Каждого! — рычит альфа, невольно обжигая и меня силой своей воли. — Я все сказал.