Бьянка, благочестивая невеста

Смолл Бертрис

— Ах как мило, — сухо отозвалась Бьянка. Франческа даже не попыталась вникнуть в позицию сестры. Да и как она могла понять что-нибудь серьезное? Всю свою коротенькую жизнь девочка провела взаперти, а теперь вот стала любимицей деда и получила в качестве жениха венецианского князя.

— Правда? — удовлетворенно переспросила Франческа, так и не уловив сарказма.

Бьянка быстро освоилась в новом доме и обнаружила, что жизнь там так же скучна, как и во Флоренции. Братья погостили недолго и уехали. Несколько раз счастливчики прогуливались по площади Сан-Марко: князь Веньер с удовольствием

показывал внукам город, которым по праву гордился. Марко завязал ряд полезных деловых знакомств и обещал впредь регулярно приезжать в Венецию, чтобы поддерживать и развивать свое дело. К сожалению, Бьянке, как благородной даме, появляться на людях запрещалось: по улицам и площадям прохаживались только куртизанки и простые шлюхи.

Обилие воды вокруг радовало, однако сравниться с виллой Люче Стелларе оказалось не под силу даже Венеции: там можно было свободно разгуливать по пляжу и скакать верхом по окружающим холмам. Впрочем, Франческу жизнь вполне устраивала: все ее интересы сосредоточились на замужестве и предмете обожания — князе Энцо Циани.

Бьянка встретилась с аристократом только спустя несколько недель после приезда и с первого же взгляда поняла, что Нонно выбрал его вовсе не для младшей внучки. Алессандро Веньер планировал выдать за князя ее, Бьянку. Сестренке подобный поворот событий совсем не понравится, однако испытать ее гнев в полной мере предстоит деду.

В свои тридцать три года князь, конечно, был слишком стар для тринадцатилетней Франчески, но при этом вполне подходил восемнадцатилетней вдове. Он и сам оказался вдовцом: женился в семнадцать, а во время десятой безуспешной попытки подарить мужу сына и наследника супруга скончалась. Несколько лет Циани жил в одиночестве, но теперь семья настаивала на новом браке. Его визиты в палаццо Веньера имели целью обсуждение возможного объединения двух почтенных семейств, условий союза и приданого невесты.

Однажды князь Веньер пригласил старшую внучку в свою личную гостиную. Бьянка пришла и увидела незнакомого синьора. Вежливо поклонилась и подождала, пока ей предложат занять свободное кресло. Однако дед об этом даже не подумал.

— Взгляните, разве она не прелестна? — обратился он к гостю. — Цвет волос, конечно, совсем не венецианский, но доводилось ли вам, сударь, встречать такие глаза?

Бьянка прикусила губу. Любящий родственник говорил таким тоном, словно обсуждал достоинства чистокровной кобылы. Пресвятая Дева! Этот ограниченный, старомодный человек обладает правом распоряжаться ее жизнью!

— Нет, не доводилось, — ответил Энцо Циани. Немедленно поднялся и любезно помог красавице сесть. От пристального внимания не ускользнул мелькнувший в чудесных глазах гнев.

Бьянка поблагодарила коротким движением головы. По крайней мере, этот человек хорошо воспитан. Узнав о визите своего князя, Франческа придет в ярость.

— Бьянка, — наконец-то обратился к внучке Веньер. — Познакомься, это князь Энцо Циани. Я позволил ему ухаживать за тобой.

— И разбили невинное сердце Франчески, Нонно, — не заботясь о дипломатичности, ответила Бьянка. — Сестра твердо верит, что князь уготован ей.

— Но девочка пока чересчур юна! — вспылил дед. —

Еще целый год я не намерен рассматривать предложения в ее адрес.

— Чрезвычайно польщен вниманием очаровательной синьорины, — вступил в разговор Циани, — однако в настоящее время она и правда еще молода для брака: совсем ребенок. Того, кому удастся завоевать ее сердце, можно считать счастливчиком.

— Оставлю вас наедине, молодые люди. Познакомьтесь поближе. — Князь Веньер поднялся и вышел из комнаты.

Бьянка рассмеялась.

— Особой душевной тонкостью дедушка не отличается, не так ли? Но чтобы не тратить понапрасну ваше драгоценное время, синьор, хочу сразу же предупредить, что больше выходить замуж не намерена.

— Конечно, если я не некий турецкий принц, — добавил молодой князь.

Бьянка побледнела.

— Откуда вам известны такие подробности, синьор? И как посмели вы начать знакомство со сплетен?

— Алессандро — честный человек, сударыня. Он не стал скрывать, что в вопросах брака его дочь — она же ваша матушка — также проявляла беспримерное упрямство. Князь пожелал, чтобы я узнал правду о вашем романтическом увлечении, и предупредил, что прежде чем получить руку, придется завоевать сердце. Это правда?

— Мое сердце уже занято, сударь, — просто ответила Бьянка. — Я тоже честна, а потому хочу быть с вами откровенной. После смерти моего супруга мы с принцем Амиром ибн Джемом стали любовниками, но мне было категорично объявлено, что чуждая вера делает этого человека неподходящим для вступления в брак.

— Но ведь вас это нисколько не останавливает, правда? Недоступность делает принца еще более желанным, — парировал Циани. — До чего же вы прелестны!

— Считаете меня капризным ребенком? — рассердилась Бьянка.

— Ах, простите! Кажется, я вас оскорбил, — воскликнул князь, хотя огорченным вовсе не выглядел.

— Да, оскорбили, причем до глубины души, — подтвердила Бьянка. — Вы познали любовь и утрату. Впрочем, возможно, не любили свою жену, а считали собственностью, которую положено демонстрировать во время важных церемоний и безжалостно использовать для рождения детей.

— Теперь оскорбление терплю я, — ответил Энцо. Красавица, посмевшая возразить столь откровенно и смело, сразила наповал. Большинство дам не обладали способностью произнести хоть что-то достойное внимания — конечно, если не считать образованных куртизанок, для которых живая интересная беседа составляла неотъемлемую часть профессии. Добродетельная супруга уважаемого человека — или будущая супруга — должна была проявлять скромность и держаться в тени. Ее удел — домашнее хозяйство и воспитание детей.

— Неужели? — ничуть не смутившись, уточнила Бьянка. — Подозреваю, что если вам угодно заключить союз с домом Веньера, то лучше подождать еще год. Франческа, моя младшая сестра, как раз подрастет и с радостью пойдет под венец. Дедушка считает, что ее красота в значительно большей степени соответствует вкусам венецианцев, чем моя. Сестра видит в вас идеал мужчины и, в свою очередь, станет идеальной спутницей для синьора с традиционными взглядами на жизнь. Увы, обо мне этого сказать нельзя. Разве Франческа — не лучший выбор?