«Был жестокий бой»
Шрифт:
Зато шло время. Невидимая мне секундная стрелочка методично описывала круг за кругом, медленно перемещая свою минутную сестрицу. Эту светящуюся фосфорную палочку я видел очень хорошо. Но её движение от этого замечательного факта ничуть не убыстрялось. А часовая стрелка и вовсе замерла на одном месте. Но минуты всё же текли… Медленные и жутко томительные.
Но работа есть работа. Поэтому я продолжал в дежурном режиме осматривать близлежащую местность и белеющие вдали дома Алхазурово. Там всё было тихо и спокойно. Только в оконных стёклах изредка отражался слабый свет взлетающих позади нас ракет. Это было уже привычным
Через час я отправился на проверку личного состава. Наше месторасположение было слишком ограниченным по фронту, поэтому бойцы лежали близко друг к другу. Это расстояние варьировалось от трёх метров до пяти-шести. Но таковы были условия местности, с которыми приходилось мириться. Ведь только лишь половина моей группы залегла на краю площадки над обрывом, тогда как остальным разведчикам пришлось разместиться там, где к балке подходили границы дачных участков с их неизбежными заборами из сетки-рабицы или чего-то там ещё. Про Денисовское подразделение вообще можно было и не говорить. Они залегли где-то с краю… То ли в кустах малины, то ли в зарослях смородины. Этого я не видел… Зато шуршание слышалось довольно-таки хорошо.
Когда я сместился к самому крайнему рубежу, то неподалёку оказался командир роты. И я не смог удержаться от того, чтобы не задать ему самый животрепещущий на данный момент вопрос. Который, впрочем, зародился ещё полтора часа назад, когда мы только-только спустились с моста в балку.
— Серёга! — позвал я ротного. — Обратно также пойдём?
Капитан Батолин ответил почти не раздумывая:
— Вот хрен там! По верху пойдём!
Я облегчённо вздохнул и крадучись отправился на своё место. Самая глобальная проблема была решена в положительную сторону. И нам оставалось только дождаться того счастливого момента, когда прозвучит команда… Что-то типа «Аля-улю! Гони гусей!» В общем… «по домам!»
А время текло по-прежнему медленно. Тогда как ночь становилась всё темнее и темнее. Мороз крепчал ещё больше. Чеченский месяц январь продолжал лютовать и зверствовать. Лишь лёгкий ветерок дул с той же силой. Что не могло меня не радовать.
Теперь я уже нисколечко не жалел того, что всем нам пришлось по приказу комбата захватить ещё и спальные мешки. Мои подчинённые один за другим повлезали вовнутрь своих ватных «коконов». То же самое действо выполнил и я. От ночного холода особенно сильно мёрзли ноги и руки. Спрятав нижние конечности в спальном мешке, я решил одну насущную проблему. Тогда как со второй приходилось мириться. Конечно, можно было помахать руками из стороны в сторону, но для этого следовало встать хотя бы на колени… Что в свою очередь было нежелательным, то есть демаскирующим фактором. Поэтому мы терпели.
А злобные боевики всё не шли и не шли. Ровно в полночь я начал вести своеобразную радиоигру… Не столько для того, чтобы ввести предполагаемого противника в тревожное беспокойство или даже в панику… А сколько для того, чтобы наши бойцы услышали хоть что-нибудь в своих наушниках и тем самым отвлеклись от наползающего сна…
— Первый-первый! Я- второй! — забубнил я в микрофон. — На нашем посту всё нормально! Но заканчиваются огурцы! Когда их подвезёте? Первый-первый! Я — второй! Приём!
Я вынырнул из спальника обратно наружу и стал ждать. Но радиоэфир молчал. На мой призыв никто не откликался. Молчали как Батолин с Денисовым,
Через пять минут я вновь занырнул в недра спального мешка, чтобы приглушить свой голос, так и рвущийся в безграничное пространство радиоэфира.
— Первый! Я — второй! Когда будут огурцы? На посту всё в норме! Коробочки от нас уже отошли! Колёса тоже! Когда ждать огурцы? Первый! Я — второй! Приём!
Я старался говорить монотонно-бубнящим голосом, как это обычно делают старожилы радиочастот. Однако результат был всё таким же… То есть отрицательным. Все потенциальные собеседники молчали, не желая тратить ни своих личных сил, ни заряда аккумуляторных батарей. Да и с чеченскими радиопропагандистами мне явно не повезло. То ли у них сегодня был выходной день, то ли они торчали на других радиочастотах. В общем, все делали вид, что спят.
В час ночи я включил лазерный целеуказатель и стал следить за тем, как зеленоватый зайчик замелькал по холмам да бугоркам. Вскоре он доскакал и до крайнего дома. Я старательно контролировал передвижения лазерного пятнышка, чтобы оно ненароком не угодило в тёмный провал окна. Всё по тем же причинам безопасности… Зато по крыше дома зайчик напрыгался вволю, перескакивая от одного края к другому. Увы, но на трубе он так и не отметился.
«Далековато! — подумал я и выключил прицел. — Слишком далеко! Но всё равно ведь… Заметно! Правда, мой Винторез туда не дотянется. А вот Харитоновская СВДешка очень даже легко! Классная штука- этот Квакер! И чего его в Афгане не было? Вот бы его тогда на мой ПК поставить! Был бы полный аллес!»
Но этот замечательный прибор под названием Квакер, разработанный где-то в начале 70-ых годов… Он поступил на наше вооружение, вернее, непосредственно в разведгруппы, только лишь в 94-ом году. Да И то… В связи с наведением всё того же пресловутого конституционного порядка… А до этого времени он хранился на складах нашего родного… Скажем так, Министерства Обороны.
А время всё шло и шло. Сейчас, пожалуй, двигалось только оно… Это четвёртое измерение. Да и речушка Нефтянка, что еле журчала под нашим обрывом. Эти вконец обнаглевшие боевики-диверсанты спокойно себе отсиживались — отлёживались в тёплых помещениях. Тогда как мы продолжали мёрзнуть на дальних задворках дачного массива тире кооператива.
В два тридцать я не выдержал и осторожно прокрался к позициям командира роты. Как и следовало того ожидать, капитан Батолин не спал. Он сразу же обернулся на хруст моих шагов.
— Ну, как оно? — спросил я шёпотом.
— Всё также! — ответил ротный. — Чего тебе не сидится?
— Холодно! — произнёс я. — Что будем делать?
Командир роты меня понял с полуслова. Ведь боевики так и не появились. А мы по-прежнему мёрзли на своих позициях. Тёмная ночь уже перевалила за свою половину…Но мороз к утру только лишь усиливался…