Быстрее света
Шрифт:
— А какие же именно сокровища? — поинтересовался Джейсон, не в силах устоять перед собственным любопытством.
— Некоторые я захватил с собой, чтобы показать вам, — ответил Бентли, застонав от боли, когда повернулся, чтобы снять рюкзак. Открыв его, он достал несколько картонных коробочек разного размера. Наугад выбрав одну из них, он благоговейно протянул ее Джейсону.
— Что это? — спросил тот, разглядывая этикетку с надписью, сделанную очень четким, но совершенно незнакомым шрифтом.
— Это — законсервированный половой орган короля разбойников-рептилий с Ориона, — пояснил Бентли, когда
— Забавная штучка, — заметила Алекс. Ее лицо приняло брезгливо-восхищенное выражение. — Вы только посмотрите на эти необыкновенные колючки в верхней его части! Спрятали бы вы его куда подальше!
— Я и с вашей планеты прихватил парочку раритетов, — сообщил Бентли. Покопавшись среди коробочек, он протянул одну из них Алекс. — Может быть, хоть это убедит вас в том, как важна для меня ваша помощь.
— Что это? — спросила Алекс, недоверчиво разглядывая содержимое коробки.
— Блок почтовых марок «Пенни Блэк» и мемориальная табличка, выпущенная в честь открытия лондонского Купола Тысячелетия, — пояснил Бентли. — Мы нашли рекламу этих предметов в цветном иллюстрированном приложении одной из ваших воскресных газет. Как мне показалось, это — уникальный коллекционный предмет, свидетельство величия человеческого духа.
— Так, выходит, вы из всех обреченных на уничтожение шедевров, созданных человечеством за свою долгую историю, выбрали именно эту ерунду? — удивилась Алекс. — Филателистический курьез и дешевую штамповку?
— Я же говорил, что мы выбирали на ощупь, и потому прошу вашего одобрения, — оправдываясь, сказал Бентли. — Я никогда не считал себя непревзойденным знатоком культурных ценностей и традиций вашего мира. Определение того, что являет собой величайшие сокровища той или иной планеты, — процесс неизбежно субъективный.
Бентли неожиданно издал болезненный стон и неуклюже опустился на колени.
— Что с вами? — участливо и одновременно опасливо поинтересовался Джейсон.
Еще с тех пор, как на работе его заставили первым делом пройти курс первой медицинской помощи, Джейсона преследовал страх. Кошмар, что у кого-нибудь рядом с ним случится сердечный приступ и придется лихорадочно вспоминать забытые приемы реанимации.
— Я записал точные координаты точки рандеву, — произнес Бентли. Он извлек из пояса-кошелька замусоленный клочок бумаги и слабо махнул им в сторону землян. — Все бесчисленные тысячи экспедиционных кораблей, отправленных в глубины космоса, должны сойтись в одной точке пространства-времени. Вы должны помочь мне добраться туда. Не ради меня, а ради миллионов всех беззащитных примитивных существ, которые погибли, защищая от нас свои священные реликвии. Разве вам хочется, чтобы их смерть осталась тщетной и бессмысленной?
— Вы просто псих! — воскликнула Алекс. — Полный псих!
— Умоляю вас, — попросил Бентли. — Теперь вы — моя последняя надежда.
Он
— О нет! — крикнул Джейсон. — Что же нам с ним делать?
— Нужно перевязать ему раны и допросить, — предложил Джонс. — Он может сообщить нам немало ценных сведений о замыслах «Корпорации».
— Лично у меня нет никакого желания узнавать что-либо еще о замыслах «Корпорации», — сказала Алекс. — То малое, что я знаю, и без того не внушает особого оптимизма. Спасибо, не надо.
— Давайте тогда хотя бы перенесем его в лазарет, — раздался голос Джонса. — Пусть его осмотрят медицинские роботы. Что с ним делать, решим потом.
Четырнадцать часов спустя Бентли неожиданно пришел в себя. Удивление, вызванное тем, что он все еще жив, тут же сменилось опасением, когда он понял, где находится. Будучи приученным подчинять собственные интересы интересам родного улья, круллен испытывал чрезвычайный душевный дискомфорт от необходимости общаться с представителями других, более эгоистичных биологических видов. За восемьдесят лет своей жизни, отданных служению «Корпорации», он не раз имел дело с представителями других рас, которых также нанимали его хозяева, но при этом всегда ощущал глубокую неловкость от разговоров с инопланетянами. Не добавляла спокойствия и нынешняя ситуация, когда он оказался вдали от соплеменников, на чужом звездолете, когда успех возложенной на него ответственной миссии полностью зависел от иррациональных причуд двух землян. Бентли закрыл глаза и позволил себе на какое-то мгновение подумать о Крулле.
Ему было всего тридцать, когда он, один из многих молодых крулленских ученых и инженеров, покинул родную планету, чтобы по велению руководителей улья приступить к работе на «Корпорацию». Тогда он был рад уехать, был рад избавиться от жесткой и властной иерархии улья. Однако сейчас он даже поразился силе грустного чувства от внезапного осознания, что больше никогда не увидит пышных грибных садов родной планеты. Вздохнув, Бентли вернулся мыслями в настоящее.
Бентли находился в маленькой комнатке, пустой, за исключением кровати, на которой он лежал. Изящно искривленные стены были того же монотонного белого цвета, как и весь «Дарий Джабб». Ему смутно припомнилось, как двое землян принесли его сюда и положили на кровать, после чего медицинский робот подверг его осмотру. Робот был похож на небольшой серебристый шар и кружил над Бентли, издавая неприятное гудение. Тем не менее шар с ним что-то сделал, поскольку острая боль в боку куда-то исчезла, а две сломанные конечности самым чудесным образом пришли в норму.
— Так, значит, вы пришли в себя, — констатировала влетевшая в комнату Алекс, за которой по пятам следовал Джейсон.
— Вы уже взяли курс в соответствии с координатами, которые я вам дал? — живо поинтересовался Бентли, принимая сидячее положение, но не вставая с кровати. — Нам нужно спешить, если хотим попасть в точку рандеву вовремя!
— Сколько вам можно объяснять? — спросила Алекс. — Мы не желаем помогать вам в доставке награбленного вами барахла! Придется вашей новой реальности обойтись без него!