Быть добру. Перед рассветом

Деркс Татьяна

Тем временем в окне внедорожника мелькнул бело-синий весь пробитый осколками указатель «Горловка». Они подъезжали к пункту назначения.

В штабе царила рабочая суета. Повсюду сновали военные, автомобили въезжали и выезжали. На въезде Сивоконенко показал документы, и часовой, козырнув,

пропустил автомобиль на территорию. Выйдя из внедорожника, Антон почувствовал, что он добрался в нужное место. Он там, куда послал его Колдун.

– Здравия желаю, Вы ко мне? – к приехавшим вышла худощавая, спортивного телосложения женщина в идеально чистой и отглаженной форме и натёртых до зеркального блеска берцах. Её взгляд был холодным, внимательным, но не злым.

– Ольга, честь имею, – улыбнулся Сивоконенко и слегка приобнял давнюю знакомую.

– Привет, Юрий Викторович, как ты? – немного улыбнувшись ответила Корса. – Это мне пополнение? – кивнула она на стоящего рядом Антона.

– Антон, знакомься, легендарная Корса, – повернулся к Коровину Сивоконенко.

Антон подошёл ближе и протянул руку.

– Волк, очень приятно, – Корса пожала руку Антону и на секунду задержала взгляд. В эту секунду у Антона в голове пронеслись с огромной скоростью события ближайшего будущего Корсы.

«Колдун старается», – подумал Волк.

– Волчица, – улыбнулась Корса и отпустила руку военного.

– С чем пожаловали? – вновь повернулась Ольга к Сивоконенко.

– Привёз тебе вот человека, у него к тебе

какие-то дела. Антон, поговорите, я подожду тебя в машине, – сказал Сивоконенко.

– Юрий Викторович, спасибо за помощь, я останусь здесь на какое-то время, – Антон положил руку на плечо Сивоконенко. – Есть дела.

– Хорошо, Антон. Передаю тебя в надёжные руки Корсы, – ответил Сивоконенко. Попрощавшись, Юрий Викторович зашагал к машине.

– Голодный? – спросила Корса Волка.

– Есть такое дело, – улыбнулся Антон.

– Пойдём поедим сначала, потом дела.

Корса повернулась и рукой пригласила Волка следовать за собой.

Кураж демона

Фашист вышел на главной городской площади, рассчитавшись с водителем. Тот пожелал ему хорошего вечера и поехал по своим делам.

Вечерний город был необычайно люден, несмотря на военное время. Горожан можно было понять. Они устали от постоянных обстрелов, устали прятаться, ежесекундно дрожа за свою жизнь и жизни близких людей. Поэтому, надев праздничные наряды, жители города веселились и смеялись, пытаясь хоть как-то расслабиться. Да, это был смех сквозь слёзы, но другого у них не было.

Среди всего этого Фашист чувствовал себя голодной гиеной, набредшей на стадо израненных газелей. Его животная сущность жаждала крови. Горечь неудачи с терактом в российском штабе он планировал утопить в крови гражданских. Ему нужно было нанести боль хотя бы кому-нибудь, чтобы это чувство провала его отпустило. Утвердившись в этой мысли, он зашагал по проспекту, разглядывая гуляющее население.

Конец ознакомительного фрагмента.