Быт русского народа.Простонародные обряды: Первое марта. Встреча весны. Красная горка. Радуница. Запашка. Кукушка. Часть 5.

Терещенко Александр Власьевич

В некоторых местах Малороссии сажают под срубленным деревом марены вместо чучела дитя, которое убирают цветами и венками. Девушки, убрав его, развешивают свои венки на дереве и потом, взявшись за руки, ходят хороводом и поют.

Стояла ту поля, в край чистаго поля, Стий ту полинько, стий, не розвивайся! Войному витроньку не поддавайся. На нашей ту поли чотыре сокола: Первый соколко, молодый Иванко, А другий соколко, молодый Николко, А третий соколко, молодый Михайло, Четвертый соколко, молодый Василько. Ой! Купалочка купалася, Та на бережку сушилася, Тай тому люди дивовались. Ой, не дивуйтесь сему люди. Бо я бачила дивнийше: Щука-рыба красно ткала, А рак на буйрак цивки сучит, А муха-горюха дижу мисит, Комар пищит, водицу несет.

Пропев купалочные песни, бросают марену в воду. Когда же сами купаются, тогда топят марену в реке. После купанья угощают друг друга приготовленными закусками и, наконец, возвращаются домой с веселыми песнями. В иных местах молодые

обоего пола купаются в реках перед закатом солнца. Вечером раскладывают огонь на полях и на горах. Девушки и мужчины, взявшись за руки, прыгают попарно через огонь. Если при <прыжке> не разойдется пара, то это явная примета, что она соединится браком. Веселые рукоплескания сопровождают скачущих и, непременно, до последней пары. Потом поливают огонь водою и после идут домой толковать о своих венках, не забывая петь дорогою:

Ой, не стий, вербо, над водою, Та не пускай зилье по Дунаю. Ой, Дунай, море розливае И день и ночь прибувае, В вербо корень подмывав, А сверхи вершок усыпае, Коло верби листья опадае, Стань соби, вербо, на рыночку, У крищатому барвиночку, У запашном васильку. Наши подоляне церковь збудовали, Не так збудовали, як намалевали. Та намалевали три мисяцы ясных: Ой, первый мисяц, молодый Иванко, А другий мисяц, молодый Василько, А третий мисяц, молодый Михайло. Наши доляне церковь збудовали, Не так взбудовали, як намалевали Та намалевали три зирочки ясных, Три дивочки красных — О, перва зирочка, млада Маричка, А другая зирочка, млада Ганочка, А третья зирочка, млада Варичка. Сонце сходе, играе, Иванко коника сидлае, На стрименочки ступае, На сиделечко злегае. Тяжинко, важинко вздыхае, А его батинько пытае: — Що ты се, сыночек, гадаешь? На що ты, коника, сидлаешь? — Що тоби, батинько, до сего, Сидлаю коника не твоего — Пойду до тестя до своего. Пущу я коника по двору, Своему тестиви на хвору. Ой, у моего тестя новый двир, И барвиночком сшили двирь, И василечком мели двирь, Щоб мене тещинка хвалила, Щоб мене дивчина любила. Ой, чие жито под горой стояло? Иванкове жито под горой стояло, Пид горой зелененько, по мисяцу видненько, Молода Маричка ходы жыто жаты. Як я тебе возьму, жыты жаты научу. Пид горой зелененько, по мисяцу видненько, серденько. Ой, вербо, вербо, вербиця! Час тоби, вербиця, розцвитця. Ой, ище ни час, ни пора. Час тоби, Иванку, женицься. Ой, ище ни час, ни пора, Еще ж моя дивчина молода. Та нехай до лита, до Ивана, Щоб моя дивчина погуляла; Та нехай до лита, до Петра, Щоб моя дивчина пидросла. Иване, Ивашеньку, Не переходь дороженьку [29] . Иване, Ивашеньку! Як перейдешь, виноват будешь. Иване, Ивашеньку! Зроблю тоби у трех зильях, Иване, Ивашеньку! Прийшлось дивкам за Дунай плысти. Иване, Ивашеньку! Вси дивочки переплыли. Иване, Ивашеньку! А сироточка утонула, Иване, Ивашеньку! Дошли слухи до мачихи, Иване, Ивашеньку! Та не жаль же мени дочки, Иване, Ивашеньку! Та не дочки, падчерицы, Иване, Ивашеньку! Жаль плахточки крещаточки, Иване, Ивашеньку! И запасочки синяточки. Торох, торох, по дорози! Що за гомон по дуброви? Ой, брат сестру вбивать хоче! Сестра в брата прохалалася: — Мий братечку, голубчику, Не вбивай мене в лисочку; Убий мене в чистом поли. Ой, як убьешь, поховай мене; Обсады мене тремя зильями: Першим зильем гвоздичками, Другим зильем васильками, Третьим зильем, стрилочками. Дивочки идут, гвоздички рвут, И мене зпомянут; Молодицы идут, василечки рвут, И мене зпомянут; Паробочки идут, стрилочку рвут, И мене зпомянут. А в борку на клинку, Чий же то лен, да не полотый? То Марусин лен та не полотый. Чомуж вона та не выполола? То за сим, то за тым, То за сном товстым. Ой, чия ж то синожат та не кошаная? То Грыцькова синожат та не кошаная. То за сим, то за тым, То за сном товстым.

29

Снегир. «Русск. простонар. празд.», вып. IV, с. 47–50. Эти песни были сообщены ему профес. Харьков, универ. г. Артемовским-Гулаком, которому достоверно известно, что они поются на Ивана Купала.

ИВАНОВСКАЯ НОЧЬ

Ивановская ночь считается в Малороссии [30] страшной ночью. Там думают, что в это время хаты и скотные загоны посещаются ведьмами и вукулами (оборотнями). Для отвращения их посещения раскладывают по окнам, порогам и стойлам жгучую крапиву или папоротник. Одни Яги-бабы,

колдуны и киевские ведьмы, которые собираются тогда во множестве, летают на помеле на Лысую гору или чертово берепище, находящееся под Киевом, где они советуются на пагубу людей и домашних животных. В Иванов день не выпускают коня в поле, думая, что чародейка заездит его.

30

Максимов «Малор. песн.», с. 164–167, изд. 1827 г.

СВОЙСТВО КУПАЛЬСКИХ И ЧАРОДЕЙНЫХ ТРАВ

С совершением купальских обрядов неразлучны некоторые травы как предохранительные средства от болезней и злых духов или как имеющие особую силу заколдовывать и открывать тайну. К таковым принадлежат: колюка, папоротник, или кочедыжник, тирлич, плакун, дурман, адамова голова, болотный голубец, ревенька, одолень, земляника, перенос, на-сон, разрыв, перелет, иван-да-марья, будяг-чер-тополох, подорожник, лопушок, купаленка, медвежье ушко, богатенька, чернобыльник, лютик, архилин, муравьиное масло, медяница, или курячья слепота и петров крест.

Колюка собирается в Петров пост в продолжение вечерней росы, с великим рачением не одними поселянами, но и чародеями. Она засушивается и хранится в коровьих пузырях. Дается за великую тайну стрельцам, которые думают, что окуренное колюкою ружье стреляет всегда впопад и сама чародейская сила не может заговорить его.

Папоротник, или кочедыжник. Его срывают в канун Иванова дня, ночью, с особенными обрядами и заговорами. Думают, что он только в это время цветет, однажды в год, и огненным цветом. Я не слыхал, чтобы кто похвалился, что ему удавалось отыскать этот чудесный, всемощный цветок, потому что он охраняется адскою силой. Это поверье основано на том, что папоротник образует невидимое цветение. Кто отыщет расцветший кочедыжник, тот величайший счастливец. Он может повелевать всем без исключения: перед ним бессильны цари и мощные правители, и сами нечистые духи в его распоряжении. Он может знать, где скрываются клады, входит беспрепятственно в сокровищницы, лишь стоит ему приложить цветок к железным запорам и замкам — все рассыплется перед ним! Он может открыть себе свободный вход к всем красавицам, принимая на себя [31] образ невидимки или какой захочет, словом, нет ничего для него, что бы не было ему недоступным или невозможным. Как цветет папоротник и какие принимаются средства для получения его, об этом так рассказывают знахари. Из широколистного папоротника является цветочная почка и поднимается постепенно: она то движется, то останавливается, и вдруг зашатается, перевернется и запрыгает, как живое. Иные даже слышат голос и щебетанье, и все это делает адская власть, чтобы, пугая людей, не допустить их до цветочка. Когда созреет почка, тогда наступает ровно 12 часов ночи: она разрывается с треском, вся покрывается огненным цветом; глаза не могут вынесть — так пышет от него жаром! Вокруг и вдали разливается яркий свет, и только невидимая рука срывает его. Ищущий цветок очерчивает около папоротника круг, становится в нем и, произнося заговор, ожидает полночи. Надо, чтобы решившийся на такой поступок был неустрашимым и переносил безбоязненно все привидения. Если он отзовется на голос или поворотится к призраку, то лишится жизни. Злой дух сорвет с него голову вместо папоротника и пошлет его душу в ад на мучение за то, что дерзнул похитить цветок, составляющий украшение ада.

31

У венгерских славян, находится поговорка о Яге-бабе:

Ензи баба, Стара баба! Ты машь зуб костены, Дай ми за нь зелезны.

Kollar. «Narod. Zpiew.», ч. I, с. 12.

Тирлич срывается одними ведьмами и чародеями на Лысой горе (под Киевом) только накануне Иванова дня. Из тирлича ведьмы выжимают сок и употребляют его для своих чар, особенно против гнева властей.

Плакун достается в Иванов день при утренней заре. Тот может наводить страх на всех, кто владеет им. Его обыкновенно имеют только чародеи. Особенная сила его состоит в корне, который гонит нечистых духов и смиряет их. В некоторых местах суеверие к плакуну доходит до сумасбродства. Чародей, войдя в церковь с корнем и став у алтаря лицом к востоку, произносит заговорные слова: «Плакун! Плакун! Плакал ты долго и много, а выплакал мало. Не катись твои слезы по чисту полю, не разносись твой вой по синю морю. Будь ты страшен злым бесам, полубесам, старым ведьмам киевским. А не дадут тебе покорища, утопи их в слезах; а убегут от твоего позорища, замкни в ямы преисподние. Будь мое слово при тебе крепко и твердо век веком». Почитая корень за чудесную силу, [32] суеверы носят его при себе на кресте. Тогда человек, по их мнению, не попадется ни в какие искушения дьявола и ни в какие недуги. Повесив же сделанный из плакуна крест на бесноватого, верят, что этим способом можно изгнать поселившегося беса. Утверждают еще, что беснующиеся, увидев корень, вскрикивают, мечутся во все стороны и страшно ревут, когда надевают на них крест из плакуна. Дурман. Если кто, срывая дурман, сделает какое-нибудь странное движение, например перекувырнется, и потом бросит его на каменку в баню, то все находящиеся в ней станут кувыркаться.

32

Некоторые солдаты, чтобы отклонить от себя гнев своих отцов-командиров, прибегают к следующему предрассудку. Кладут в сапог пучок соломы и носят его сутки, потом переворачивают пучок и носят еще сутки, наконец, на третий день, вынув пучок из сапога, кладут солому на перекрестке, приговаривая: «Как расходятся эти дороги на четыре стороны, так разойдитесь гневные мысли против меня, моего отца-командира».

Адамова голова. Растет кустом около болот, вышиною в 1/2 арш. Цвет этой травы синий, багровый и темно-желтый, листья в ладонь и шершавые. При срывании крестятся и читают молитвы: «отче наш, помилуй мя, Боже, и Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй меня». Все это читается, пока не сорвется трава, которая, по мнению суеверов, исцеляет испорченных и разрешает роды. По освящении корня адамовой головы надобно носить его с собою, и тогда будут видимы дьяволы и колдуны. Кто будет его носить на голове, тот будет получать подарки. Для разрешения от бесплодия варят корень в козьем молоке и дают пить.

Болотный голубец. Он похож на крапиву, имеет пушистый белый цвет. Кто хочет ходить на медведей, <тому надо пить> взвар из голубца натощак с уксусом и медом, тогда ни один медведь не избежит охотника, а сам охотник не будет бояться зверя.

Ревенька. Она стонет и ревет по зорям, отчего получила свое название. Растет подле воды и часто в самой воде, вышиною от 1/2 до 3/4 арш. Цвет ревеньки красноватый. Кто хочет хорошо плавать и никогда не утонуть, тот <должен> держать при себе корень ревеньки.

Одолень. Он растет по каменным местам, близ воды и рек; вышина его в 3/4 арш., цветок темно-желтый с белыми листочками. Отвар одоленя дают пить отравленным и от зубной боли. С корнем одоленя пастухи обходят свое стадо три раза, и тогда стадо не разбегается. Дают еще пить отвар тем, кого хотят заставить полюбить или привлечь кого-либо к себе.

Земляника. Кто хочет занимать деньги в долг, тот <должен> положить в карман травы земляники и идти смело к первому ростовщику или к кому хочь — отказа не будет. Чтобы сделаться отличным охотником и стрелком, надобно носить при себе эту траву.